Труженик (Теребени) - Никольский собор Николо-Теребенской пустыни

ПЕРЕЙТИ В ФОТОАЛЬБОМ
    

   По письменному преданию известно, что первоначально на этом месте примерно в 1502 году местный помещик из села Теребени Михаил Обутков построил деревянную церковь во имя святителя Николая. Построил на том месте, где, по преданию, было чудодейственное явление образа святителя Николая.
   Эта церковь была разрушена литовцами в 1611 году. В 1641 году священник Аврамий с помощью помещика Артемия Моковского, имевшего владения в пяти верстах от старой разрушенной церкви, поставили рядом с нею келью. Они нашли на месте старой церкви, разрушенной литовцами, икону святителя и чудотворца Николая, которую установил еще в 1502 году Михаил Обутков. К священнику Аврамию пришли бывшие крестьяне князя Мещерского, они стали проводить время в молитвах и постах. В близи разрушенной церкви построили новую деревянную церковь во имя Благовещения Пресвятой Богородицы и исправили старую церковь Николая Чудотворца. С благословения Новгородского митрополита Афанасия стали отправлять службу по уставу.
   В 1699 году приступили к строительству первой каменной соборной пятиглавой церкви во имя святителя Николая Чудотворца, которая была построена и освящена 29 декабря 1699 года. Митрополит Новгородский и Вышневолоцкий Иова выдал грамоту об освящении этой церкви строителю иеромонаху Николаевской Теребенской пустыни Андриану.
   В начале XIX века было решено построить новую каменную церковь во имя святителя и чудотворца Николая, которая сложена к 1833 году.
   28 февраля 1833 года был заключен договор с Новоторжским мещанином Яковом Ивановичем Ширяевым на изготовление обыкновенного и колонного кирпича в течение лета 1833 года в количестве около 10 тысяч штук по цене 7 рублей 50 копеек за одну тысячу.
   Обыкновенный кирпич был длиной 6,5 вершков, шириной 3 вершка и толщиной 2 вершка. Колонный кирпич сделать красно-алого и клюквенного цветов. При этом в одной тысяче при сдаче было не более 100 половинок. Первую печь обжечь 20 июня, вторую - 20 июля, а третью и,последнюю - 25 сентября.
   Монастырь предоставлял кирпичныe сараи, квартиру для подрядчика и рабочих людей для подноски воды и песка к кирпичным сараям. Подрядчик имел свои инструменты для работы.
   В задаток Я.И. Ширяеву было выдано 300 рублей, затем за работу выдавали: 25 апреля - 24 рубля, 8 мая - 25 рублей, 28 мая - 21 рубль, 23 июня - 21 рубль, 20 июля - 40 рублей, 6 августа - 24 рубля, 12 августа - 50 рублей и так далее.
   Деньги выдавались до 7 ноября 1833 года на общую сумму 191 рубль 49 копеек.
   Работа по изготовлению кирпича на церковь продолжалась до 7 июня 1834 года.
   В июле 1833 года строитель иеромонах пустыни Сергий заключил договор на оштукатуривание и лепнину новой соборной Николаевской церкви с новоторжским ямщиком Гаврилой Ивановым и его детьми: Никифором, Михаилом, Петром и Иваном Гавриловыми-Пожарскими. Гаврила Иванович Пожарский и его дети договорились оштукатурить ими ранее сложенную новую церковь своими инструментами из материалов монастыря. Работы провести прочно, чисто, со всякой осторожностью и предусмотрительностью, чтобы после высушки штукатурка не отвалилась.
   Они также договорились отлить и поставить лепныe фигуры как внутри церкви, так и снаружи, а также на алтаре, трапезной и колокольне. За работу монастырь обязался выплатить три тысячи рублей серебром. Работу договорились начать в 1834 году с половины мая или первых числах июня и закончить за летние месяцы. По документам видно, что монастырь выплатил Пожарским за работу 1084 рубля 07 копеек.
   В апреле 1835 года был заключен договор между строителем Николаевской Теребенской пустыни иеромонахом Гавриилом и мещанином города Корчевы Иваном Алексеевичем Берестовым на роспись внутренних стен вновь построенного собора от верхнего купола стены и арки, а также внутренней поверхности алтаря.
   Условия работы были следующие:
   1. Писать росписи стен самому мастеру Берестову и быть всегда на работе.
   2. Иметь рабочих: троих мужчин мастеровых по 120 рублей в месяц, троих мастеровых по 100 рублей в месяц, одного уборщика по 100 рублей в месяц.
   3. Что будет написано на виду непрочно или не по условиям, то переписать без какой-либо платы.
   Работу закончить летом 1836 года. Леса ставили монастырские рабочие, кроме них были мастера Берестова. В задаток Берестов получил 500 рублей, затем деньги выдавали по мере выполнения работ, общая их цена была установлена 8 тысяч рублей. В обязательство неустойки в случае нарушения договора Берестов давал двухэтажный каменный дом в городе Корчеве ценою в 24 тысячи рублей.
   11 апреля 1835 года строитель иеромонах Николо-Теребенской пустыни Гавриил заключил договор с крестьянином села Золотиха Дорской волости Максимом Пантелеевым в том, что он отдает в наем своего сына Семена в работники сроком до 15 ноября 1835 года за 60 рублей серебром.
   30 рублей Гавриил передает Максиму Пантелееву сразу после заключения договора, а остальные 30 рублей к 10 мая. 13 апреля 1835 года Пантелееву было дано 28 рублей.
   22 июня 1835 года к строителю иеромонаху Григорию обратилась Авдотья Петровна Рулева с письменной просьбой принять на работу ее сына Антона Мироновича и платить ему деньги без сомнения. Как показывает запись, Антон Миронович Рулев был тогда принят на работу.
   Строитель иеромонах Николо-Теребенской пустыни Сергий в апреле 1839 года сообщил архиепископу Тверскому и Кашинскому Григорию об окончании работ по строительству и украшению нововыстроенного собора. Он просил архиепископа дать разрешение вылить новый колокол в триста пудов. Мастер города Осташкова мещанин Михаил Иванович Свинкин согласился из приготовленного монастырского материала вылить новый колокол по цене 4 рубля за пуд.
   Лить колокол ему надо на монастырской земле. Поэтому Свинкин согласился построить завод своими рабочими из монастырского леса и кирпича, не требуя монастырских пособий. В то время монастырь имел наличную сумму 10 тысяч рублей. Договорились, что половину суммы монастырь выплатит Свинкину по поднятии колокола на колокольню своими рабочими, а вторую половину - по прошествии одного года после подъема колокола. Если в течение года случится повреждение колокола, то Свинкин перельет колокол, не требуя денег от монастыря за работу.
   Согласно ведомости за 1855 год: Главный храм во имя Спасителя и Чудотворца Николая каменный, сооружен в 1835 году и был освящен архиепископом Тверским 1 октября 1838 года. Церковь имела два придела: Владимирской Божьей Матери и святого праведного Якова Боровицкого Чудотворца. Один придел был освящен 20 октября 1834 года Краснохолмским архимандритом Серафимом, а второй 25 октября 1834 года строителем Теребенской пустыни иеромонахом Гавриилом. 
   В советское время церковь была закрыта, сейчас храм восстанавливается.

   
     (По материалам книги Головкин А.Н. Карелы: от язычества к православию. - Тверь: Издательство Студия-С, 2003.)

     (Фото. № 1 Ильи Смирнова с сайта Народный каталог Православной архитектуры. Фото. № 2 с Неофициального сайта посёлка Максатиха.)
    

   Никольский собор - яркий памятник стиля ампир, характерный для своего времени (проект, вероятнее всего, губернского архитектора И.Ф. Львова, но построен явно без контроля архитектора), сооружен в 1833-1835 годах на месте старого собора 1699 года, перед этим разобранного. Собор трехпрестольный, с приделами в честь праведного Иакова Боровичского и Владимирской иконы Божией Матери, расписан уже в 1836 году. Длительное время эта роспись находилась в очень плохом состоянии, под толстым слоем копоти и грязи. В настоящее время живопись уцелела на сводах трапезной (она считается здесь чудесно обновившейся - над этой частью здания имеется крыша). Еще роспись сохранилась в куполе, центральном алтаре и кое-где по стенам.
   Лучшие росписи находятся в куполе и в алтарной части холодного храма. Здесь работал главный мастер артели. Редкий случай - мы знаем его имя. Это был мещанин города Корчева Иван Берестов, подрядившийся на роспись всего храма в течение 1835-1836 гг. Некоторые фигуры и композиции очень хороши и должны быть отнесены к лучшим образцам церковного живописи своего времени. Увы, именно в холодном храме живопись сохранилась плохо. Исключение составляет купол и "Тайная вечеря" в алтаре.
   Наилучшей сохранностью отличается роспись на сводах трапезной. К сожалению, именно здесь работал самый малоискусный мастер артели. Живопись яркая, нарядная, но часто откровенно низкого качества. Впрочем, отдельные композиции, как, например, детали "Притчи о блудном сыне", художнику удались.
   Очень интересен цикл во Владимирском приделе, посвященный иллюстрации "Песни Богородицы". Образец у художников был тот же, что и в росписи церкви села Семеновское под Торжком, уступает последнему качеством письма, но зато теребенский цикл сохранился почти полностью, для него характерны праздничный яркий колорит и богатые рамы-гризайли. Вообще, гризайли Никольского собора роскошны.

   Павел Иванов

   
     (По материалам сайта Тверские своды.)
    

К строительной истории Никольского собора Николо-Теребенского монастыря.

2017 г. – 525 лет с момента основания Николо-Теребенского монастыря.

   Денис Михайлович Ивлев – член Союза краеведов России, председатель Вышневолоцкого краеведческого общества им. М.И. Сердюкова. Родился в Вышнем Волочке 1 августа 1988 г. В 2009 г. окончил Вышневолоцкое медицинское училище по специальности фельдшер скорой помощи. Работал на станции скорой помощи г. Вышний Волочёк и станции скорой и неотложной медицинской помощи им. А.С. Пучкова г. Москва. В 2017 г. окончил филологический факультет Тверского государственного университета. Автор 10 книг по истории Русской Православной церкви в Вышневолоцком уезде Тверской губернии.

   Одним из самых ярких архитектурных памятников Николо-Теребенской обители является ее главный собор в честь Святителя и Чудотворца Николая, выстроенный взамен прежнего каменного собора. В Тверском областном архиве сохранилось несколько документов, которые дают понять, как выглядел Никольский собор XVI в., а так же помогают восстановить его строительную историю.
   Тверские исследователи А.М. Салимов и М.А. Салимова на основании архивных данных воссоздают облик первого каменного Никольского собора следующим образом: «Композиционно собор соответствовал широко распространённому во второй половине – конце XVII в. архитектурному типу, когда все основные объёмные компоненты комплекса располагаются на одной продольной оси. Четверик Никольского собора был увенчан пятью главами. Ещё две главы помещались на алтарях – основном и придельном. Заметим, что «малая» церковь Якова Боровицкого примыкала к северной стене трапезной. С запада к соборной трапезной была пристроена колокольня, на которой висело восемь колоколов. В стену колокольни были вмонтированы «часы боевые железные на ходу», а рядом с ней находилась «палатка кладовая». С севера и юга в четверике были устроены два дверных проёма с каменными крыльцами на столбах. Учитывая время строительства церкви, можно предположить, что изначально основной объём храма венчало несколько рядов кокошников, которые позже закрыли четырёхскатной кровлей»1.
   Детальные дополнения к этому описанию сохранились в описи монастыря, которую «учинили» при вступлении в 1792 г. на должность строителя пустыни иеромонаха Варлаама. Тот сменил «болезненнаго и престарелаго строителя иеромонаха Иеронима»2 и получил указ Тверской консистории вновь переписать монастырское имущество. Это и было сделано иеромонахом Варлаамом в присутствии казначея иеромонаха Матфея и двух насельников обители – иеромонаха Филарета и иеродиакона Арсения3.
   В описи Никольский собор описывается следующим образом: «Каменная церковь Святителя и Чудотворца Николая с престолом святого и праведнаго Иакова Боровицкаго Чудотворца, крыта тесом, о пяти главах, да две на олтарех, все главы опаяны жестью, кресты железные; у оной церкви два входа каменные на столбах крыты тесом»4.
   Помогает опись воссоздать и интерьеры храма и его придела. «В означенной церкви Николая Чудотворца, - продолжают монахи Теребенского монастыря, - иконостас резной местами вызолочен о пяти ярусах. Царские двери резные золоченые с написанием Благовещения Богородицы и четырёх евангелистов, по верху два резныя Херувимы, писаны красками и золотом. Над Царскими дверьми сень резная золоченая с написанием Вознесения Господня на листе железном, по сторонам два Ангела резные и вызолочены, держащие крест и меч»4.
   Особое внимание в описи уделено иконам. В местном ряду стояли самые чтимые и богато украшенные образа, среди которых была и главная святыня монастыря – чудотворная икона Святителя Николая: «По праву сторону Царских дверей местные образа. Образ Всемилостиваго Спаса, седящий на престоле, писан красками и золотом, на нем венец сребряной с короною вызолочен. Образ Николая Чудотворца, на нем риза, венец и гривенка сребряные, чеканные золочены, оново венца и гривенки низаны оба края средним жемчугом, на венце дваста девяносто одна жемчужина, на гривенке два ста семдесят пять камышков граненых: четыре красных и два синих в вставках сребреных с финифтью, на полях во всех камней на фолге простаго стекла в вставках сребряных, да у того образа подбородок низан жемчугом»5.
   Описаны так же иконы местного ряда по правую сторону Царских врат Благовещения Пресвятой Богородицы, а так же преподобного Александра Свирского вместе с св. Иаковом Боровическим. Заметим, что такое изображение было весьма распространено в монастыре, и, видимо имело под собой основание в древней истории обители, неизвестное нам сейчас.
   По левую сторону Царских дверей стояли: «Образ Пресвятыя Богородицы Тихвинския с Предвечным Младенцем писан краской и золотом, на нем убрус окружной низан на фолге мелким жемчугом и позолоченныя зерновки, бусом и разнаго цвету простыми камышками на тафте желтой, венец и гривенка сребреные резные золоченыя, в том венце и гривенке по сем простых хрусталных камышков, поля обложены серебром басманной работы, позлащен»6. Далее описаны образа Преображения Господня, Иоанна Богослова, Архидиакона Стефана на северных дверях алтаря и Иоанн Предтеча «в житии».
   Дополняет описание иконостаса описание его украшений по нижней части под иконами: «Под теми же местными образами штуки писаны живописью на холсте в рамах окружных резных с позолотою». Венчало иконостас «в средине распятие с предстоящими Пресвятыя Богородицы и Иоанна Богослова по сторонам дванадесять образом Страстей Господних, писаны красками»7.
   Придел праведного Иакова Боровического располагался «по левую сторону подле трапезы». Среди особо примечательного убранства отмечались «в оном приделе Царские двери золоченые в средине с написанием Святаго Духа столярные сквозные, на Царских дверех в средине образ Благовещения Богородицы, внизу четыре евангелиста, писаны все красками»8. По правую сторону Царских врат значились образ Живоначальныя Троицы, далее уже известный по своей иконографии образ преп. Александра Свирского и прав. Иакова Боровического. По левую сторону – образа Печерския Богородицы и преп. Антония и Феодосия Печерских.
   Дополняет описание Никольского собора описание колокольни и подсобных помещений: «Подле той трапезы колокольня каменная, на ней восемь колоколов больших и малых, на той колокольне глава обита белой жестью, крест железной с цепями железными. При ней в боку часы боевые железные на ходу. Подле той колокольни палатка кладовая, при олтаре же настоящия церкви пономарская, а в верху над олтарем ризничная палатка»9.
   Последующие документы монастыря позволяют проследить дальнейшую историю древнего Никольского храма. В 1807 г. состоящую «в твёрдости, утварию и прочим благолепием довольную, крытую тёсом» соборную церковь строитель обители Иеромонах Савватий «для лучшей прочности и благолепия» пожелал покрыть железом. Под прошением на имя Тверского архиепископа Мефодия стоят так же подписи казначея иеромонаха Леонтия, иеромонахов Тихона и Мисаила, священника Константина Петрова, иеродиакона Геннадия и диакона Михаила Сергиева. На прошении стоит резолюция архиерея: «По надлежащим позволить. Августа дня 1807 г.»10.
   Здесь стоит сделать небольшое отступление и указать на наличие в монастыре «белого» духовенства. Это не случайно, т.к. в монастырях совершать мирские требы, т.е. крещения, венчания, отпевания не полагается. В особых случаях для этого давались «белые» священники, которые совершали все требы для мирян. Такая ситуация, видимо, была и в Теребенской пустыни.
   В 1811 г. при вступлении на должность строителя иеромонаха Гедеона возникла потребность более широких перемен в соборном храме. Прошение иеромонахов Гедеона, Тихона и Мисаила, а так же «белого» священника Константина Петрова и диакона Михаила Иевлева от 20 «генваря» 1811 г. помогает установить ещё одну деталь архитектуре собора – «в настоящей церкви … полы издавно настланы белым камнем. Окна в оной церкви поелику малы, отчего бывает завсегда сырость»11.
   Братия испросила благословения Тверского архиепископа Мефодия на то, что бы полы выслать чугунными плитами, окна растесать, сам храм оштукатурить, а ветхую одежду на престолах переменить11.
   Разрешение было дано не сразу, а после того, как Вышневолоцкий благочинный провёл проверку, есть ли подобные проблемы в соборе12. Вышневолоцкий благочинный Василий Петров рапортовал, что полы «истинно ветхи, ибо в иных местах от ног выбиты на них ямы, в других видимы выпуклости, а в некоторых за разбитием белого камня замощены вместо онаго кирпичом»13. Указывает благочинный и размеры окон храма и толщину стен, что пять-таки позволяет уточнить некоторые архитектурные детали прежнего собора, - «в оной церкви окны точно малы и от того бывает в церкви сырость, поелику вышина каждого окна аршин с половиною, а широты три четверти аршина, капитальные же стены храма два аршина с половиною»13. Он же указал, что «щекотурка» отвалилась не только снаружи храма, но и внутри своды «особливо во святом олтаре почернели»13.
   В смете, приложенной к делу, указаны точные размеры предполагаемых к расширению окон верхнего ряда и их количество – шесть окон высотой три аршина четыре вершка, шириной один аршин восемь вершков; в нижнем ряду, алтаре и трапезе – 11 окон высотой три аршина, шириной один аршин и семь вершков. Требовалось так же 11 решёток на нижние окна, две железные двери в основной храм и деревянная дверь в трапезную14.
   Маем месяцем датирован указ о разрешении произвести работы15. Но, к их исполнению так и не приступили. В 1813 г. на должности строителя пустыни значится уже иеромонах Макарий вместо «бывыго строителя» Гедеона. Он вместе с братиею пишет новое прошение о том, что на разрешённые работы материал готов. В том же прошении он описывает завершение имеющейся при соборе колокольни, ещё одна существенная деталь в облике бывшего собора: «колокольня, состоящая в одной связи с церковью, сделанная каменным шатром… по основанию своему есть прочная, шатер же за ветхостию есть не надежен и поправлению не способен»16.
   Вместе с прочим Макарий просил Тверского Архиепископа Мефодия «на вышеописанной колокольне шатер разобрать, а для возвышения оной надложить полтора яруса с присовокуплением небольшого количества кирпича». В ответ последовала резолюция: «Представленное по надлежащему дозволить учинить. Февраля 27 дня 1813 г.»17.
   Но на этом все поправки в соборном храме не закончились. Через два года новому Тверскому Архиепископу Серафиму от строителя обители Макария последовало прошение «иконостас вместе с живописью святых икон мне с братиею сделать новой»18. 27 декабря 1815 г. «устроить новый иконостас было позволено»18.
   В 1817 г. строителем обители оставался всё тот же иеромонах Макарий. На сей раз оно озаботился тем, что «в настоящей Николаевской церкви святый престол с одной стороны несколько пошатнулся, а в приделе святаго Иакова Боровицкаго Чудотворца святаго престола столпы внизу подгнили»19. В феврале 1817 г. он испросил разрешение «оныя престолы переделать на новь»19. Что ему было позволено Архиепископом Серафимом и «освятить по чиноположению настоятелю с братиею»19. Переделка заняла весь год, и лишь 22 января 1818 г. иеромонах Макарий рапортовал, что «в соборной церкви храм Святителя Николая сего генваря 20 дня при многолюдном собрании соборно мною освящён»20.
   Многочисленные переделки, ремонты и поправки каменного соборного храма не могли остаться незамеченными, а посему давно уже настала необходимость соборный храм разобрать и выстроить новый. В 1818 г. на должность строителя заступил иеромонах Сергий. К делу новый строитель Николаевской Теребенской пустыни подошёл с полной ответственностью. Осуществление замысла по возведению Никольского собора началось уже в конце 1818 г. Будущий архитектор соборного храма Абрам Иванович Мельников «осматривал грунт земли, и нашел оный твердым и прочным». По итогам этого осмотра строитель иеромонах Сергий «зделал с ним и условие как в плате за сочинение плана, так и за смотрение при строении»21 и рапортовал об этом в январе 1819 г.21. Где и как братия монастыря познакомилась с, ныне совсем забытым, а в своё время одним из известнейших архитекторов нам неизвестно. Так же и каким образом удалось заполучить столичного архитектора в дальний монастырь на Мологе тоже пока загадка.
   Отдельно стоит сказать об авторе проекта Аврааме (Абраме) Ивановиче Мельникове. Это был один из известнейших архитекторов своего времени. Академик Витберг пишет о том, что он является одним из авторов проекта на конкурс по созданию Храма Христа Спасителя на Воробьёвых горах22. И проект Авраама Ивановича получил первую премию в конкурсе! Но Александр I выбрал проект молодого Витберга, который ему представили в обход всех конкурсных проектов. Как выглядел храм на проекте Мельникова нам известно – это было масштабное по своей архитектуре сооружение, черты которого потом будут просматриваться и в архитектуре Никольского собора в Теребенях.
   Мельников не отчаялся и принял участие в конкурсе проектов на перестройку Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге. Здесь он снова стал победителем! Но предпочтение было отдано Монферану, при чём Монферан использовал в своём проекте чертежи Мельникова. Каков был проект Авраама Ивановича на постройку Исаакиевского собора мы не знаем, но вполне возможно, он лёг в основу его работы над проектом Никольского собора.
   Период проектирования и начала строительства Никольского собора Теребенского монастыря в жизни Авраама Ивановича мало освещён исследователями. Известно лишь то, что Мельников женился в 1817 г. на дочери архитектора Мартоса Любови Ивановне. Исследователь творчества Мельникова Пётр Николаевич Петров в своей статье о нём написал: «На Мельникова неуклонно возлагалось участвование во всех объявленных правительством конкурсах, и его труды по преимуществу удостаивались утверждения, но выполнение поручалось другим, а композитор оставался в тени. Раз один отважился он заявить, что было бы совершенно справедливо его, как автора проектов, исполняемых другими, чем-либо вознаграждать, в поощрение, - но это вызвало такую бурю, что он проклял свою отвагу напоминать о законном, казалось, праве своём»23. Не это ли послужило причиной тому, что проект Маркова на постройку Никольского собора в обители так и остался неизвестным.
   А.М. Салимов и М.А. Салимова, рассматривая строительную историю Никольского собора, делают интересное предположение: «В конце 1818 г. на основании представленных проектов церкви и оранжереи Мельников был удостоен звания профессора Петербургской академии художеств. В источнике не указано, чертежи какой церкви были предложены на рассмотрение. Существует предположение, что это был проект Никольского единоверческого храма в Петербурге, который А.И. Мельников выполнил в 1818 г. Однако в свете последних изысканий это мнение не представляется бесспорным»24.
   К произведениям Авраама Ивановича Мельников, созданным одновременно с собором в Николо-Теребенском монастыре, относятся: кафедральный Христорождественский собор в Кишинёве (1830-1836), кафедральный Преображенский собор в Нижнем Новгороде (1830-1834), Преображенский храм в Мозоловском монастыре в Мстиславле (1830-е гг.), Преображенский собор в Болграде (1833-1838), Благовещенский собор в Пскове (1832-1837), Троицкий собор в Липецке (1834-1848), Благовещенская церковь на Волковом кладбище Санкт-Петербурга (1835-1836), колокольня Успенского собора в Ярославле (1831-1836). Проектирует в этот период он и множество гражданских зданий25.
   Воплощение идеи строительства растянулось на десятилетия. В 1821 г. «означенной пустыни на соборной церкви и на двух корпусах настоятельских и братских келий крыши покрашенные ярью медяною от долговременности полиняли» и новый строитель пустыни иеромонах Серафим испросил разрешение их выкрасить26.
   В 1825 г. в документах обители отмечается ещё одна большая трата – решено отлить новый колокол. В своём прошении строитель Серафим обосновал эту необходимость тем, что «большой колокол имеет в себе весу шестьдесят два пуда, а во всех колоколах сто двадцать восемь пудов. Звон в нашей пустыни самой беднейший, желательно нам купить колокол от ста двадцати пудов»27. В августе колокол весом 127 пудов был куплен у тверского заводчика Степана Капустина и повешен на колокольню28.
   Всё это время параллельно шла подготовка к строительству собора. В апреле 1828 г. с крестьянином Василием Фёдоровым «составлено условие», согласно которому он обязался «с колокольни колокола снять, сделать для них деревянный на столбах шатер и покрыть его тесом»29. В январе 1829 г. новоторжский купеческий сын Яков Ширяев заключил договор со строителем иеромонахом Серафимом на изготовление ста тысяч кирпичей «ценою за тысячу по пяти рублей и пятьдесят копеек»30. Он же продолжал изготавливать кирпич и в 1833 г., когда работы по кладке собора почти завершились31. Работы по возведению собора продолжались с 1829 по 1833 г. Кладкой собора занимались новоторжские ямщики Гаврило Иванов Пожарский с детьми Никифором, Михайло, Петром и Иваном32.
   Особо показательными в строительной истории Никольского собора являются «Книги записи церковных сумм», где отражены имена подрядчиков и мастеров, а так же перечислены материалы, использовавшиеся на строительстве собора. За 1827 г. мы находим уже известное нам имя «Бежецкаго уезда села Белаго крестьянина подрядчика плотников Василья Федорова», который за «построение новаго шатра на столбах для вешания колоколов» и другие плотницкие работы по монастырю получил пятьсот рублей серебром33. Крестьянин Подмонастырской слободки Алексей Антонов окрасил «колоколенный шатер» мумиёю34.
   В 1829 г., когда начались активные работы по строительству собора, упоминаются и подрядчики, занимавшиеся подготовкой кирпичного завода, подвозом камня и извести на строительство: «1829 г. Май. Бежецкаго уезда села Спасскаго крестьянину Федору Кондратьеву за 3 1,2 сотни корья десятиаршинной меры для покрытия кирпичных сараев по 10 рублей за сотню, 35 рублей и за 4 сотни десятиаршинной драни, для покрытия кирпичеобжигальной печи по 7 р. 50 коп за сотню, 30 рублей. Бежецкаго уезда села Белаго подрядчику плотников крестьянину Василью Федорову за построение двух кирпичных сараев, одного на 35 саженях, а другаго на 30 саженях длины и в 5 сажен ширины жилой при оных сараях избы и шатра над кирпичеобжигальной печью серебром пятьдесят рублей 35.
   За 1830 г. строительные записи начали вестись уже в феврале: «Февраль. Весьегонскаго уезда села Порогов крестьянину старосте Федору Матвееву за 1000 четвертей извести для строения Соборной церкви и колокольни по рублю пятидесяти копеек за четверть и того серебром тысяча пятьсот рублей. Подрядчику строения соборныя каменныя церкви и колокольни во имя Святителя Чудотворца Николая Новоторжскому ямщику Гавриле Пожарскому выдано денег серебром три тысячи рублей36. Декабрь. Новоторжскому мещанину Павлу Болдину за промен старых двадцати двух решеток железных на новыя в коих весу девяноста пудов для строения церкви заплочено по четыре рубли за пуд37».
   1832 г. – кладка собора подходит к концу, начинаются отделочные и кровельные работы. Церковные книги снова пестрят уже знакомыми именами подрядчиков, встречаются и новые имена и географиеческие точки на карте Тверской губернии, откуда доставляли материал и даже пути его доставки: «1832 г. Июль. В городе Старице у мещанина Ивана Герасимова Клувенцова куплено для церковнаго строения белаго ступеннаго камня триста камней, длиною аршин, шириною пол аршина, толщиною шесть вершков, за которыя камни с поставкою по течению рек: Волги и Мологи до Теребенской пустыни заплачено ему Клувенцову по 50 копеек за камень. Ему же Клувенцову за 16 лещедей длиною и шириною полтора аршина, толщиною 6-ть вершков на капители за которые лещеди по 22 рубля с поставкою же38. Новоторжскому ямщику Ефрему Климентьеву Дупленскому за сделание кирпича и обжигу онаго за 150 тысяч – 1050 руб39. Откябрь. Бежецкому мещанину Ивану Васильеву Неворотину за выправку стараго листоваго железа и за покрытие новостроющейся трапезной церкви листовым железом выдано серебром – 238 руб40.
   1833 г. – стал годом завершения основных работ на храме. Закупаются краски и червонное золото на золочение крестов и подкрестовых шаров – «яблок»: . «1833 г. Май. Бежецкому купеческому сыну Ивану Неворотневу: … за три пуда и пять фунтов веревок для употребления при строении церкви, яри медянки 5 фунтов, белил свинцовых 30 фунтов, сажи галанской 10 фунтов, сурику фунт 30 коп, вохры 20 фунтов, нашатырю фунт, аглинскаго прутоваго олова для спайки на колоколенном шпиле белаго железа 4 фунта, стали 20 3,4 фунтов, масла деревяннаго 10 фунтов, за алмаз для резания стекол, гвоздей двоесту и троесту 47 фунтов, и однотесу для употребления при построении церкви 1 пуд, за 6 книжек листоваго червоннаго полузолотниковаго золота для позлащения шара и креста на новую колокольню по 10 руб. за книжку, а всего серебром 167 рублей 64 коп»41.
   В июле 1833 г. Гаврило Пожарский с детьми заключили договор со строителем иеромонахом Сергием «нашей кладки, новую церковь с алтарём, трапезою и колокольнею, как внутри, так и снаружи отщекотурить совими рабочими людми и своими инструментами из всего монастырского материала, производя работу сию прочно и чисто». Кроме этого мастера обязались «лепныя фигуры и украшения, как под карнизами, так и в колонных капителях, какия и в каких местах значатся в фасаде и профиле, как внутри церкви, так и на колокольне снаружи и в круглых на оной впадинах отлить и поставить нам же; кроме того на колокольне под первым карнизом, поелику каменные медалионы, значащиеся в фасаде не сделаны, вместо оных поставить нам медалионы лепные и утвердить их надлежащим образом; и вообще сверх щекотурной всю лепную работу, исключая в церкви кумполы, в которых вместо лепных фигур будет живопись». К работе Пожарские должны были приступить с нового 1834 г42.
   Параллельно изготавливаются рамы: «Июль. Вышневолоцкаго уезда д. Пятницкаго крестьянину Панфилу Иванову за 19 сосновых байдашных досок для оконных рам в новую церковь – 16 р.»43. Подвозится дополнительный белый камень: «Бежецкому купеческому сыну Николаю Тыранову за 120 ступенных пятичетвертных Старицких камней для карниза на новостроящейся церкви с поставлением оных на место по 4 р. 75 коп. за камень и всего серебром – 570 р»43.
   В сентябре устанавливается шпиль: «Сентябрь. Кузнецу Бежецкому мещанскому сыну Ивану Неворотневу за ковку железных дуг для шпиля на новую колокольню с поставлением оных на место и с покрытием шпиля листовым белым железом за ковку связей для новой церкви и за покрытие башни с остропилением и окрашением оной серебром – 341 руб.»44.
   В декабре завершены плотницкие работы: «Декабрь. Подрядчику плотников крестьянину князя Хилкова Якову Федорову за построение в новопостроенной церковной трапезе деревяннаго в плане пола и деревянных на новопостроенную колокльню лестниц с настилкою в пролетах полов серебром 166 руб.»45.
   С наступлением нового 1834 г. работы по храму продолжаются в мае месяце: «Кузнецу Вышневолоцкаго уезда села Лощемли князя Галгалычева крестьянину Федору Ковлеву за разныя наковки по церкви и колокольне серебром 8 руб»46. В мае произошло и знаковое событие – подъем колокола на колокольню, который выполнил местный крестьянин Алексей Антонов за 10 руб46.
   В августе завершилось сразу несколько работ по отделке храма: «Август. Бежецкому мещанину Ивану Васильеву Неворотину по давнему условию за покрытие как на соборной церкви крыши двух франтонов алтаря и прочего выдано серебром 332 р. 55 коп. Бежецкаго уезда Быковской вотчины д. Быково крестьянину Василью Иванову по давнему условию дикаго камня каменносеку для сделания пяти крыльцев к соборной церкви и колокольне ценою 600 руб»47.
   В документах попадается имя ранее неизвестного историкам обители художника – «города Бежецка живописца» Ивана Семеновича Мешатова. В августе с ним рассчитались за «написание новаго собора в трапезе 6 клеймов и двух фронтонах и покраску старых святых икон и покрытие лаком всего серебром 100 руб»48. «6 клеймов» в трапезной части собора не сохранились до наших дней – позже они будут записаны новыми живописцами, а вот росписи двух фронтонов над колоннами портиков Никольского собора дошли до нас. Мы можем смело на основании данной записи отнести их авторство кисти Ивана Семеновича Мешатова. Над портиками с северной стороны изображена Теребенская икона Божией Матери – редчайшее изображение этого чудотворного образа с предстоящими свв. Иаковом Боровическим и Арсением Тверским, а с южной стороны Преображение Господне(?), сохранившееся частично.
   В декабре наступил срок расчета и с Гаврилой Пожарским: «Подрядчику новопостроеннаго каменнаго собора с колокольнею Новоторжскому ямщику Гаврилу Пожарскому по контракту за щекотурною работу как снаружи так и внутри нового собора с колокольнею так же и за всю лепную работу выдано серебром 3000 руб.»49. Рассчитались так же и с крестьянином Алексеем Антоновым «за крашение соборной церкви и трапезе крыши и за поставку иконостаса и за обитие церковных дверей железом и за поставку во всех соборных фонарях на куполе рам со стеклами заплачено серебром 99 рублей»50.
   1835 год – записей о подрядах на собор немного. В мае заплачено «Вышневолоцкаго уезда вотчины князя Гангалычина села Лощемля дворовому человеку Антону Иванову за крашение крыш на масле медянкою на соборе большой купол два фронтона, алтарную крышу, на колокольне все балясы, среди монастыря часовню внутри и наружи, купол медянкою, угловую башню купол и шпиль весь 43 р. 75 коп.»51.
   1835 год – год начала живописных работ в холодном соборе. В апреле к работе пригласили мещанина города Корчевы Ивана Алексеева Берестова. Строитель монастыря иеромонах Гавриил поручил ему «в новоустроенном большем соборе холодном внутренность от верхнего купола, стены и арки, и внутри алтаря все расписать из анфреска самою лучшею и прочною работою»52. Роспись должна была производиться в два года. В первое лето «написать по нижний карниз, а будущаго лета окончить всю работу до полу»52.
   В ходе подготовки к росписи велено было Гавриле Пожарскому «внутри большого собора ненужные два карниза сбить и защекотурить всю стену лучшею работою, внутри напротив двух фронтонов впадинку с двумя отступами сбить, почистить наравне щекотуркою лучшею»53. Он же внутри собора побелил трапезное помещение53.
   В июле Ивану Алексеевичу Берестову был выдан задаток за роспись собора в 550 рублей54.
   1836 г. – отделочные работы продолжаются. «Генварь. Города Твери купца Ивана Иванова Капустина куплено для крашения в новопостроенном соборе рам и других монастырских кровель белил пять пуд десять фунтов, два фунта с половиною сериблету, сурику алаго два фунта с половиною, белых стекол ящик, мелу два пуда55. Февраль. Весьегонскаго уезда села Порогов у управляющего вотчиной г. Еремеева Кондратия Воробьева куплено для наслания в соборной церкви кирпичем и чугуном извести тридцать пять четвертей 56. Май. Вышневолоцкаго уезда казенной Раевской волости деревни Подмонастрской слободки крестьянину Алексею Антонову за вставливание в соборную вновь выстроенную церковь десяти рам стекол и закрашение оных и железных решеток …57
   В начале 1836 г. происходит смена строителя монастыря. Вместо иеромонаха Гавриила строителем становится иеромонах Сергий, который при приёме дел монастыря усмотрел, что контракт с живописцем Берестовым не был одобрен Епархией, как того требовали правила. Он посылает Тверскому Архиепископу Григорию рапорт58. Консистория решает, что надо оценить работу Берестова и поручает пригласить со стороны живописца для освидетельствования работы59.
   Из рапорта архимандрита Новоторжского Борисоглебского монастыря Арсения и строителя иеромонаха Сергия, последовавших в ответ на поручение консистории, мы можем проследить ход живописных работ, а так же восстановить некоторые картины, написанные рукою Берестова в летнем Никольском соборе: «… настенная живопись произведенная художником города Корчевы мещанином Иваном Берестовым сего мая 3-го дня освидетельствована и оказалось, что означенной церкви живописных штук больших и малых написано 52, на оных полных и неполных разнаго размера лиц 256 на сумму по примерной оценке 4835 рублей, затем оставлено ещё к написанию разноразмерных 11 мест праздных, на коих есть ли штуки написаны будут лучшим прочным мастерством, то по примерной оценке стоить будут 1750 руб. да за покрытие четырех колонок и двух полуколонок колером под мрамор, которые остаются еще не законченными, примерно оценено так же во 150 руб60».
   Далее приложен документ за подписью архимандрита Арсения, цехового мастера Вышневолоцкого мещанина Павла Иванова Соболева, живописца Новоторжского мещанина Куликова и строителя иеромонаха Сергия. В нем подробно описаны произведенные в течении 1835 г. работы и обозначены утраченные ныне частично росписи собора. Мы приведем его с частичными сокращениями: «В верху купола изображение Св. Троицы с предстоящими седмию Ангелами, а посторонам Св. Троицы один Ангел с крестом и другой с Скрижалями десяти заповедей, одиннадцать ангелов в малом виде и семнадцать херувимов. В куполе промеж окон на двенадцати простенках изображено двенадцать Св. Апостолов в весь рост, над ними в круглых клеймах двенадцать пророков поясных с уборками. Под окнами купола в округлом простенке написано четыре штуки с четырьмя промежду их уборками. Первая изображение Христова Воскресения уверения Св. Апостола Фомы, изцеление расслабленнаго при купели Салаамстей, изображение Воскресения Св. Праведнаго Лазаря, изображение входа во Иерусалим Господа нашего Иисуса Христа. Под круглым простенком купола между четырех арок написано четыре Евангелиста с животными61… В церкви противу алтаря на западной стене над входом из трапезы в церковь на хорах изображено ветхозаветное ношение Кивота Господня с двенадцатью при нем лицами62… Над южным входом в церковь на стене написано изображение Иисуса Христа седящаго в церкви посреде уителей… Над северным входом в церковь на стене написано изображение Христа Спасителя изгоняющего из храма торгующих и купующих63… Живописное мастерство произведено хорошо и разпространено благоприлично и прочно, кроме пятен на некоторых штуках от сырости стен оказавшихся64».
   Упоминаются в документе и другие большие и малые изображения и места под них, но среди них нет Тайной вечери, которая написана на алтаре Никольского собора. Забегая вперед стоит отметить, что в момент освящения собора на горнем месте, где находится роспись, был резной киот. Тайная вечеря – единственное изображение в храме, которое пока не имеет установленного автора.
   В итоге, Берестову разрешили продолжить работы, а вот с иеромонаха Гавриила велено было взыскать деньги «переданные по контракту» и учинить выговор65.
   Имя ещё одного живописца становится ясным из записи за октябрь: «Города Осташкова мещанину Андриану Емилианову Филошину выдано в задаток за две тумбы запрестольные сорок рублей, за сделание в новом соборе престола и жертвенника тридцать рублей, за починку стараго киота четыре рубля, за абвон к Святителю Николая Чудотворцу семь рублей, ещё выдано за написание запрестольных двух образов Креста и Божия Матери сто рублей66».
   1837 г. В феврале посеребрили паникадило. Работы выполнил «Владимирской губернии Вяземского уезда деревни Ставрова крестьянин Порфирий Максимов. Из записи за август мы узнаём имя подрядчика на изготовление иконостаса – «Города Осташкова купцу Николаю Терентьеву Глазухину в счет договорной цены по контракту за иконостас выдано ассигнациями золотом 1500 руб»67. К сожалению, мы не имеем фотографии иконостаса собора, но некоторые сведения о нем приводит Г.К. Смирнов. В частности он пишет о том, что иконостас был в виде триумфальной арки68.
   1838 г. стал годом освящения новопостроенного собора. В феврале рассчитались с Николаем Терентьевичем Глазухиным «за иконостас в холодном соборе серебром 650 руб.»69 Ему же «выдано в счёт договорной цены в трапезе за иконостас и киот в собор на горнее место серебром 2350 руб70».
   Освящение главного придела собора состоялось 1 октября 1838 г. Торжество возглавил Высокопреосвященнейший Григорий Архиепископ Тверской и Кашинский. «Храм внутри украшен стенною живописью; иконостасы все вызолочены сплошь на полимент, образа в них живописные, двери царские живописные же с резьбою, вызолоченною на полимент; пол весь чугунный»71, - описывает собор строитель пустыни иеромонах Илиодор.
   В ноябре Глазухину заплачено за «позлащение в трапезе иконостасов серебром 600 руб.»72.
   1839 г. В январе «города Торжка мещанин» Василий Агафонов получил расчет за «сделание десяти рам на чудеса Святителя Николая Чудотворца столярной работы» в размере 69 руб. 99 коп серебром. Купец Глазухин рамы позолотил за 500 руб. серебром73. Иеромонах Илиодор описывает в свой книге лишь девять картин74. Ныне неизвестно нахождение большинства картин, лишь две из них приписываются кисти талантливого ученика А.Г. Венецианова Никифора Крылова и находятся в Тветьяковской галерее. К слову, это не единственные картины в соборе, написанные учениками А.Г. Венецианова. Строитель монастыря иеромонах Илиодор в ноябре 1860 г. рассчитался с художником Григорием Сорокой за картины для Никольского собора. Об этом сохранилась запись: «Ноябрь, 15. Отдано крестьянину Господина Николая Петрова Мелюкова Григорию Васильеву за написание на холсте двух живописных картин Воскресение Христова и Положение Спасителя во гроб серебром тридцать шесть рублей. Оныя деньги серебром тридцать шесть рублей получил живописец Григорий Васильев и расписался»75. Записей об участии самого Алексея Гавриловича Венецианова в написании икон для монастыря пока не обнаружено. Хотя есть указания на хранившиеся в алтаре Никольского собора «Плащаницу» кисти великого мастера, а так же картину «Снятие со креста»76.
   К апрелю 1839 г. «новоустроенный собор приведен к совершенному окончанию украшения всех иконостасов». Не доставало лишь большого колокола, который решено было отлить в триста пудов. Взялся за отливку осташковский мещанин Михаил Иванов Синкин (Свинкин?)из приготовленного монастырского материала и на «удобном месте монастырской земли». Для этих целей решили строить завод. Об этом в рапорте прописали Строитель иеромонах Сергий, казначей иеромонах Гавриил, иеромонах Климент, священник Алексей Иванов, иеродиакон Иерофей, послушник Александр Васильев. Но архиерейский указ лить колокол не дозволил, а предписал устроить внутренности братских келий. Что и было исполнено новоторжским мещанином Никифором Михайловым Вясхиным. А по окончании работ братия монастыря снова попросила разрешение «слить новый колокол»77.
   Автором росписи зимнего храма стал «живописец и новоторжский мещанин Семен Николаевич Семин». И случилось это в 1843 г. В июне этого года строитель иеромонах Сергий вместе с казначеем иеромонахом Парфением, иеромонахами Гавриилом и Серафимом, священником Гавриилом Васильевым и иеродиаконом Авелем составили прошение на имя Тверского архиепископа Григория в котором указали, что «новоторжский мещанин Семен Николаевич Семин договорился со мною строителем и братиею в новоустроенном каменном соборе в трапезе и двух олтарях стенную живопись картины и уборку по прилагаемому плану росписать из анфреска лучшим художеством и лучшими красками, а где будет уборки картин, то покрыть оные места приличными колерами лучшей краски, старую штукатурку ему по всей церкви насеч и покрыть под штуку, расселины в сводах разобрать и заштукатурить, иконостаса резьбу всю снять и по окончании работы ему оную приколотить на свои места, иконостас завесить от пыли монастырским холстом и после пыль всю очистить»78.
   В документе приведены так же и условия труда, материалы и оплата: «Всю оную работу производить ему своими рабочими людьми из своего материала, исключая извести, алебастру и лесов для помостков, которые он должен намостить своими рабочими людьми, лес и прочий материал монастырской, квартира и отопление монастырское. За свою работу просит он Семин ассигнациями четыре тысячи пятьсот рублей, а на серебро тысяча двести восемьдесят пять рублей семьдесят одна копейка и три седьмых деньги; получить ему с монастыря при заключении контракта серебром двести рублей, по отделке нескольких сводов картин двести рублей серебром, по окончании половинной работы серебром двести рублей, по окончании всей работы получить серебром сто рублей, остальные же ассигнациями две тысячи пятьдесят рублей, а на серебро пятьсот восемдесят пять рублей семдесят одна копейка и три седьмых,.. к работе приступить в июле месяце сего года»78. 28 июня 1843 г. Консистория выслала обратно условия и «рисунки стенной живописи» вместе с указом, разрешающим работы79.
   В завершении разговора о непростой строительной истории Никольского собора следует сказать, что представленный материал был составлен на основе многочисленных архивных источников, большая часть из которых была представлена впервые. На данном этапе мы можем на основании архивных документов с уверенностью говорить о том, что в росписи Никольского собора не участвовал А.Г. Венецианов. Летний храм был расписан художником из г. Корчевы Иваном Алексеевичем Берестовым, зимний храм первым этапом расписал живописец из г. Бежецка Иван Семенович Мешатов и его кисти принадлежат росписи портиков Никольского собора, вторым этапом трапезную расписывал «новоторжский мещанин» Семен Николаевич Семин. Остаётся загадкой только роспись «Тайная вечеря», которой не было в соборе на момент освящения (на горнем месте стоял киот). Но на основании некоторых общих черт можно предположить, что эту роспись писал так же С.Н. Семин.
   Среди же картин хранившихся в Никольском соборе были картины самого Алексея Гавриловича Венецианова и его учеников Никифора Крылова и Григория Сороки. При чём о том, что на заказах монастыря работал Григорий Сорока мы узнаем впервые. Данная работа не только позволила выявить основные этапы строительства Никольского собора, но и установить имена подрядчиков, занимавшихся постройкой величественного памятника. Но это исследование было бы не полным, без предшествующих исследований А.М. Салимова и М.А. Салимовой, которым удалось установить имя архитектора собора – Авраама Ивановича Мельникова и опубликовать документы о более раннем соборе XVII в.
   Мы продолжаем исследовать историю Николо-Теребенского монастыря и уверены, что нас ждут впереди новые нераскрытые страницы его истории.

   Денис Ивлев, историк.

   Источники:

   Салимов А.М., Салимова М.А. Никольский собор Николо-Теребенской пустыни// Тверские святые и святыни: материалы научных конференций, Тверь, 2010. - С. 229.
   ГАТО, Ф. 160, Оп. 2, Д. 3165. О учинении Николаевской Теребенской пустыни всему монастырскому имуществу, там же церковной утвари и ризнице вновь описи. 1792 г., Л. 1
   Там же, Л. 4.
   Там же, Л. 8.
   Там же, ЛЛ. 8-8 об.
   Там же, Л. 9.
   Там же, Л. 9 об.
   Там же, Л. 13.
   Там же, Л. 14.
   ГАТО, Ф. 160, Оп. 2, Д. 3219. О дозволении в Теребенской пустыни соборную церковь покрыть железом. 1807 г., Л. 1.
   ГАТО, Ф. 160, Оп. 2, Д. 3228. О дозволении Николаевской Теребенской пустыни в настоящей Николаевской церкви полы новым чугуном перекрыть, окны поставить и прочем. 1811 г.», Л. 1.
   Там же, Л. 4.
   Там же, Л. 5.
   Там же, Л. 2.
   Там же, Л. 10.
   ГАТО, Ф. 160, Оп. 2, Д. 3248. О дозволении в Теребенской пустыни в Никольской церкви переменить окны и о прочем. 1813 г.», Л. 1.
   Там же, Л. 1.
   ГАТО, Ф. 160, Оп. 2, Д. 3358. О дозволении Николаевской Теребенской пустыни в настоящей церкви сделать новый иконостас с новой живописью святых икон. 1815 г.», Л. 1.
   ГАТО, Ф. 160, Оп. 2, Д. 3362 «О дозволении Николаевской Теребенской пустыни строителю иеромонаху Макарию с братиею вместо ветхих престолов в настоящей Николаевской и в придельной Иакова Боровицкаго устроить новые престолы», Л. 1.
   Там же, Л. 4.
   ГАТО, Ф. 477, Оп. 1, Д. 41. Об архитекторе, плане и осмотре грунта, Л. 1.
   «Записки академика Витберга, строителя храма Христа Спасителя в Москве» Примечания П.Н. Петрова. Журнал «Русская старина», 1872. – Т. 5. - № 1.
   Петров П.Н. «Авраам Иванович Мельников», Журнал "Зодчий", 1885, 1-2. стр. 1-2.
   Салимов, указ. соч. - С. 230.
   Салимов, указ. соч. - С. 231.
   ГАТО, Ф. 160, Оп. 2, Д. 3381. О дозволении Николаевской Теребенской пустыни на соборной церкви и на двух корпусах настоятельских и братских келий железныя крыши перекрасить вновь. 1821 г.», Л. 1.
   ГАТО, Ф. 160, Оп. 2, Д. 3392. «О дозволении в Николаевскую Теребенскую пустынь купить колокол весом в 120 пудов на монастырскую остаточную сумму. 1825 г.», Л. 1.
   Там же, Л. 3.
   ГАТО, Ф. 477, Оп. 1, Д. 65. «Договор на плотницкие работы в монастыре», Л. 1.
   ГАТО, Ф. 477, Оп. 1, Д. 70. «О подряде на кирпич», Л. 1.
   ГАТО, Ф. 477, Оп. 1, д. 87. «О подряде на штукатурные работы», Л. 2.
   Там же, Л. 1.
   ГАТО, Ф. 177, Оп. 1, Д. 62. «Книга записи церковных сумм», Л. 14 об.
   Там же, Л. 15.
   Там же, Л. 19.
   Там же, Л. 22.
   Там же, Л. 23.
   Там же, Л. 28.
   Там же, Л. 28 об.
   Там же, Л. 29.
   Там же, ЛЛ. 30 об – 31.
   ГАТО, Ф. 477, Оп. 1, д. 87. О подряде на штукатурные работы, Л. 1.
   ГАТО, Ф. 177, Оп. 1, Д. 62. Книга записи церковных сумм, Л. 32 об.
   Там же, Л. 33 об. - Л. 33.
   Там же, Л. 34.
   Там же, Л. 38.
   Там же, Л. 40.
   Там же, Л. 41.
   Там же, Л. 44.
   Там же, Л. 44 об.
   Там же, Л. 52.
   ГАТО, Ф. 477, Оп. 1. Д. 94. О подряде на роспись собора, Л. 1.
   ГАТО, Ф. 177, Оп. 1, Д. 62. Книга записи церковных сумм, Л. 52 об.
   Там же, Л. 54.
   Там же, Л. 58.
   Там же, Л. 58 об.
   Там же, Л. 59 об.
   ГАТО, Ф. 160, Оп. 2, Д. 3290. О самовольном поряжении бывшим Николаевския Теребенския пустыни строителем иеромонахом Гавриилом сделать в новоустроенном в той пустыни соборе стенное росписание ценою 8000 руб. 1836 г., Л. 1.
   Там же, ЛЛ. 10-11.
   Там же, Л. 21.
   Там же, Л. 22.
   Там же, Л. 22 об.
   Там же, Л. 23.
   Там же, Л. 23 об.
   Там же, Л. 30.
   ГАТО, Ф. 177, Оп. 1, Д. 62. Книга записи церковных сумм, Л. 62.
   Там же, Л. 64.
   Свод памятников архитектуры и монументального искусства Росси. Тверская область. Ч. 1, под ред. Г.К. Смирнова, М. «Наука», 2002. - С. 118.
   ГАТО, Ф. 177, Оп. 1, Д. 62. Книга записи церковных сумм, Л. 67 об.
   Там же, Л. 68.
   Илиодор, иеромонах. Историческо-статистическое описание Николаевской Теребенской пустыни, составленное настоятелем оныя, строителем Иеромонахом Илиодором, Тверь, 1860. – С. 27.
   ГАТО, Ф. 177, Оп. 1, Д. 62. Книга записи церковных сумм, Л. 73.
   Там же, Л. 74.
   Илиодор, указ соч., - С. 33-34.
   ГАТО, Ф. 477, Оп. 1, Д. 172. Книга для записки прихода и расхода церковных сумм при Николаевской Теребенской пустыни ведомства Тверской епархии, состоящей в Вышневолоцком уезде на 1860 г., Л. 37.
   Архив Главного управления охраны памятников истории и культуры Тверской области, Паспорт № 1330 «Пустынь Николаевская Теребенская. Никольский собор».
   ГАТО, Ф. 477, Оп. 1, д. 119. О колоколе.
   ГАТО, Ф. 160, Оп. 2, Д. 3292. О дозволении Теребенской пустыни сделать стенную живопись и заключить контракт с живописцем Семиным на сумму 4500 руб. 1843 г», Л. 1.
   Там же, Л. 3.

   
     (По материалам сайта Георгия Победоносца и великомученицы Варвары села Матвеево - Георгиевский приход села Матвеево.)
    

Денис Ивлев
Никольский собор Николо-Теребенского монастыря. Часть 1

Успенский собор Добрынской пустыни. Предположительно выстроен по плану Никольского собора XVII в. в Николо-Теребенском монастыре. Фото 1968 г.

   Никольский собор Николо-Теребенского монастыря и история его постройки.

   Часть 1. О первом каменном соборе

   Одним из самых ярких архитектурных памятников Николо-Теребенской обители является ее главный собор в честь Святителя и Чудотворца Николая, выстроенный взамен прежнего каменного собора XVII в. В Тверском областном архиве сохранилось несколько документов, которые дают понять, как выглядел Никольский собор XVII в., а так же помогают восстановить его строительную историю.
   Тверские исследователи А.М. Салимов и М.А. Салимова на основании архивных данных воссоздают облик первого каменного Никольского собора следующим образом: «Композиционно собор соответствовал широко распространённому во второй половине – конце XVII в. архитектурному типу, когда все основные объёмные компоненты комплекса располагаются на одной продольной оси. Четверик Никольского собора был увенчан пятью главами. Ещё две главы помещались на алтарях – основном и придельном. Заметим, что «малая» церковь Якова Боровицкого примыкала к северной стене трапезной. С запада к соборной трапезной была пристроена колокольня, на которой висело восемь колоколов. В стену колокольни были вмонтированы «часы боевые железные на ходу», а рядом с ней находилась «палатка кладовая». С севера и юга в четверике были устроены два дверных проёма с каменными крыльцами на столбах. Учитывая время строительства церкви, можно предположить, что изначально основной объём храма венчало несколько рядов кокошников, которые позже закрыли четырёхскатной кровлей»[1].

Купол придельного алтаря и колокольня Успенского собора в Добрынской пустыни. Фото 2018 г.

   Детальные дополнения к этому описанию сохранились в описи монастыря, которую «учинили» при вступлении в 1792 г. на должность строителя пустыни иеромонаха Варлаама. Тот сменил «болезненнаго и престарелаго строителя иеромонаха Иеронима»[2] и получил указ Тверской консистории вновь переписать монастырское имущество. Это и было сделано иеромонахом Варлаамом в присутствии казначея иеромонаха Матфея и двух насельников обители – иеромонаха Филарета и иеродиакона Арсения.[3]
   В описи Никольский собор описывается следующим образом: «Каменная церковь Святителя и Чудотворца Николая с престолом святого и праведнаго Иакова Боровицкаго Чудотворца, крыта тесом, о пяти главах, да две на олтарех, все главы опаяны жестью, кресты железные; у оной церкви два входа каменные на столбах крыты тесом»[4].

Николо-Теребенский монастырь. Вид с юго-востока. Фото 1950-х гг.

   Помогает опись воссоздать и интерьеры храма и его придела. «В означенной церкви Николая Чудотворца, - продолжают монахи Теребенского монастыря, - иконостас резной местами вызолочен о пяти ярусах. Царские двери резные золоченые с написанием Благовещения Богородицы и четырёх евангелистов, по верху два резныя Херувимы, писаны красками и золотом. Над Царскими дверьми сень резная золоченая с написанием Вознесения Господня на листе железном, по сторонам два Ангела резные и вызолочены, держащие крест и меч»4.
   Особое внимание в описи уделено иконам. В местном ряду стояли самые чтимые и богато украшенные образа, среди которых была и главная святыня монастыря – чудотворная икона Святителя Николая: «По праву сторону Царских дверей местные образа. Образ Всемилостиваго Спаса, седящий на престоле, писан красками и золотом, на нем венец сребряной с короною вызолочен. Образ Николая Чудотворца, на нем риза, венец и гривенка сребряные, чеканные золочены, оново венца и гривенки низаны оба края средним жемчугом, на венце дваста девяносто одна жемчужина, на гривенке два ста семдесят пять камышков граненых: четыре красных и два синих в вставках сребреных с финифтью, на полях во всех камней на фолге простаго стекла в вставках сребряных, да у того образа подбородок низан жемчугом»[5].
   Описаны так же иконы местного ряда по правую сторону Царских врат Благовещения Пресвятой Богородицы, а так же преподобного Александра Свирского вместе с св. Иаковом Боровическим. Заметим, что изображение святого, а так же традиция его почитания, были весьма распространены в монастыре. Традиция имела под собой основание в древней истории обители, неизвестное нам сейчас.

Николо-Теребенский монастырь. Общий вид. Фото 1980-е гг.

   По левую сторону Царских дверей стояли: «Образ Пресвятыя Богородицы Тихвинския с Предвечным Младенцем писан краской и золотом, на нем убрус окружной низан на фолге мелким жемчугом и позолоченныя зерновки, бусом и разнаго цвету простыми камышками на тафте желтой, венец и гривенка сребреные резные золоченыя, в том венце и гривенке по сем простых хрусталных камышков, поля обложены серебром басманной работы, позлащен»[6]. Далее описаны образа Преображения Господня, Иоанна Богослова, Архидиакона Стефана на северных дверях алтаря и Иоанн Предтеча «в житии».
   Дополняет описание иконостаса описание его украшений по нижней части под иконами: «Под теми же местными образами штуки писаны живописью на холсте в рамах окружных резных с позолотою». Венчало иконостас «в средине распятие с предстоящими Пресвятыя Богородицы и Иоанна Богослова по сторонам дванадесять образом Страстей Господних, писаны красками»[7].
   Придел праведного Иакова Боровического располагался «по левую сторону подле трапезы». Среди убранства отмечались «в оном приделе Царские двери золоченые в средине с написанием Святаго Духа столярные сквозные, на Царских дверех в средине образ Благовещения Богородицы, внизу четыре евангелиста, писаны все красками»[8]. По правую сторону Царских врат значились образ Живоначальныя Троицы, далее уже известный по своей иконографии образ преп. Александра Свирского и прав. Иакова Боровического. По левую сторону – образа Печерския Богородицы и преп. Антония и Феодосия Печерских.
   При Никольском соборе так же существовали колокольня и подсобные помещения: «Подле той трапезы колокольня каменная, на ней восемь колоколов больших и малых, на той колокольне глава обита белой жестью, крест железной с цепями железными. При ней в боку часы боевые железные на ходу. Подле той колокольни палатка кладовая, при олтаре же настоящия церкви пономарская, а в верху над олтарем ризничная палатка»[9].

Добрынская пустынь. Успенский собор. План с обмерами 1968 г.

   Даты построения каменного соборного храма в документах разнятся. Иеромонах Илиодор в своём «Описании Теребенской пустыни» связывает постройку каменного соборного храма с игуменом Нафанаилом и датирует 1657 г.[10] Согласно повести о чудесах образа Святителя Николая постройку каменного храма только запланировали в 1657 г.[11] Игумен Нафанаил отправился в Москву для сбора денег на строительство храма. Деньги выделили бояре Борис Иванович Морозов и Илия Дмитриевич Милославский. Они дали по 400 руб. Но вместо каменного храма построили деревянную пятипрестольную церковь рядом со старой Никольской. Успели освятить только три престола, когда вспыхнувший пожар уничтожил новый храм, при этом старый, расположенный всего в трёх саженях уцелел. Через три года иеромонах Нафанаил сделал новые деревянные постройки – трапезу с хлебнею, над трапезой разместил колокольню, а над хлебнею – кельи с чуланами и переходы к церкви. Вскоре все снова сгорело, а старая деревянная церковь сохранилась.[12]
   Через два года после пожара в 1667 г. при строителе иеромонахе Мисаиле на месте самой первой Никольской церкви началась постройка каменного храма. Клировые ведомости указывают датой завершения построения храма - 1687 г.[13] Очевидно, что каменный собор строился не один год, поэтому обе даты могут быть верны, и собор выстроен между 1667-1687 гг.

Добрынская пустынь. Окно колокольни Успенского собора. Фото 2018 г.

   Никольский собор Добрынской пустыни, как образец первого каменного собора Теребенского монастыря.

   На основании схожих архитектурных черт, становится понятным, что описанный нами собор Николо-Теребенского монастыря послужил образцом к постройке в 1741 г. в приписной к обители Добрынской пустыни нового Успенского собора. «Среди церквей этого отдаленного глухого края Успенская церковь Добрынской пустыни – третье каменное здание после построек в Николо-Теребенской пустыни. Этим можно объяснить то обстоятельство, что она повторяет ставшие архаичными многие черты архитектуры конца XVIII в.»[14], - писали при обследовании собора в 1968 г. архитекторы А.А. Галашевич и В.И. Якубени.
   К сожалению, переживший XX век в качестве школьного здания собор Добрынской пустыни, ныне разрушается в дали от населенных мест и нормальных дорог. Однако его сохранившаяся архитектура, а так же картины Никифора Крылова помогают представить то, как выглядел Никольский собор Николо-Теребенского монастыря в XVII-XVIII вв.

Добрынская пустынь. Обрамление окон Успенского собора. Фото 1968 г.

   История Добрынской пустыни, расположенной чуть ниже по течению реки Мологи, на противоположном от Николо-Теребенского монастыря берегу, начинается в 1589 г.[15] Своё отражение события, связанные с основанием монастыря, нашли в рукописи «О зачатии и устроениях святыя Николаевския Добрынския пустыни и о явлении чудотворного образа великаго Чудотворца Николая и о бывших от него чудес». Рукопись составлена «в лето от Сотворения Мира 7154, от Рождества Христова по плоти Бога Слова 1646, индикта девятого месяца Марта». Изначальный текст рукописи принадлежал авторству Петра Кузмина Войнова, предположительно бывшего иноком Добрынской пустыни.[16]
   Рукопись умалчивает о том, когда и при каких обстоятельствах была основана пустынь. В начале XVII в. «преславный и богатый монастырь» запустел от «литовцев, которые, опустошая Новгородские пределы, достигли до него, был разорен до основания; подвижники избиты все до одного, место это запустело и поросло лесом».[17]
   В 1704 г. на место запустевшей обители пришли крестьяне прихода села Пожарья деревни Гради Стефан Иоаннов и села Гостиниц деревни Кожина Савелий Исакиев. Общими силами они воздвигли часовню, расчистили место, где было монастырское кладбище, а памятники собрали в общую кучу. Позднее эти памятники употребили в фундамент Успенского собора пустыни.
   Третьим подвижником, присоединившимся к первым насельника возрожденной обители стал крестьянин д. Лихнова Агапит Журма. После смерти Стефана Савелий и Агапит приняли иноческий постриг с именами Симеон и Адриан. И если бы не чудесное явление близ места монастыря чудотворного образа Святителя Николая, то Добрынская пустынь угасла бы на заре своего существования – подводит черту автор повести.
   Толпы богомольцев стали приходить к месту явления образа, а молва о чудесах от иконы стала расходиться в дальние пределы. Так, в рукописи указываются личности, с которыми произошли чудеса: «человек боярский, именем Иоанн Яковлев, от предел тех (Кашинских) от села Константинова; в пределах града Бежецкаго верха; в селе зовомом Егорьевском, бысть княгиня вдова, именем Евдокия Алексеева дщерь по реклу Волконских; в пределах великаго Новгорода в селе Удомле дворянская жена именем Евдокия Михайлова по реклу Сипягиных; юноша … житие имяше в пределах Новгорода в селе Осечне, бе дворянский сын Лев Симеонов, рекомый Зиновьев» и прочие. Всего указывается 13 чудес, некоторые с полной датой.

Южная стена Никольского собора XVII в. с картины Никифора Крылова и южная стена Успенского собора Добрынской пустыни. Сравнение.

   На основании этих чудес, монах Адриан отправился в Новгород и испросил у Митрополита Иова дозволение построить храм в Добрынской пустыни. Митрополит рукоположил монаха во иеромонаха и благословил создать храм во имя Святителя Николая. С построением церкви образ перенесли с места явления в храм. Вскоре некоторые жители г. Бежецка изъявили желание отправить этот образ в Москву для украшения его серебряной ризой и камнями. С крестным ходом икону взяли из Добрынской пустыни и понесли в Бежецк. Затем с крестным ходом и молебнами образ перенесли в Кашин, а потом в Москву. Во время этого крестного хода строитель одного из Кашинских монастырей Рувим пожелал подвизаться в Добрынском монастыре. Новгородский митрополит Иов назначил Рувима игуменом в Добрынскую пустынь. При новом игумене произошло окончательное обустройство монастыря, а так же положено основание каменного Успенского храма. Но завершить храм Рувим не успел, вскоре его перевели в Великие Луки, а затем он стал архимандритом Тихвинского монастыря, где и закончил свои дни.
   Каменный храм, рукопись датирует, 1722 годом, когда был освящен придел в честь Николая Чудотворца. Освящение же главного престола датируется «24 генваря 1741 г.» В результате реформы 1764 г. обитель была упразднена. 30 мая 1792 г. образ Святителя Николая перенесли в Бежецкий собор. Автор статьи завершает свой рассказ так: «Только со скорбию должно прибавить, что в настоящее время этот образ почти забыт; забыт даже потомками тех, которые так ревностно, с таким благочестием чтили его!».[18]

   Перестройки в Никольском соборе Теребенского монастыря.

   Документы монастыря позволяют проследить историю первого каменного Никольского храма вплоть до его разборки в начале XIX в. В 1807 г. состоящую «в твёрдости, утварию и прочим благолепием довольную, крытую тёсом» соборную церковь строитель обители Иеромонах Савватий «для лучшей прочности и благолепия» пожелал покрыть железом. Под прошением на имя Тверского архиепископа Мефодия стоят так же подписи казначея иеромонаха Леонтия, иеромонахов Тихона и Мисаила, священника Константина Петрова, иеродиакона Геннадия и диакона Михаила Сергиева. На прошении стоит резолюция архиерея: «По надлежащим позволить. Августа дня 1807 г.»[19].
   Здесь стоит сделать небольшое отступление и указать на наличие в монастыре «белого» духовенства. Это не случайно, т.к. в монастырях совершать мирские требы, т.е. крещения, венчания, отпевания не полагается. В особых случаях для этого давались «белые» священники, которые совершали все требы для мирян. Такая ситуация была и в Теребенской пустыни.

Евангелие, XVII в. Из ризницы Николо-Теребенского монастыря

   В 1811 г. при вступлении на должность строителя иеромонаха Гедеона возникла потребность более широких перемен в соборном храме. Прошение иеромонахов Гедеона, Тихона и Мисаила, а так же «белого» священника Константина Петрова и диакона Михаила Иевлева от 20 «генваря» 1811 г. помогает установить ещё одну деталь архитектуре собора – «в настоящей церкви … полы издавно настланы белым камнем. Окна в оной церкви поелику малы, отчего бывает завсегда сырость»[20]. Братия испросила благословения Тверского архиепископа Мефодия на то, что бы полы выслать чугунными плитами, окна растесать, сам храм оштукатурить, а ветхую одежду на престолах переменить.[21]
   Разрешение было дано не сразу, а после того, как Вышневолоцкий благочинный провёл проверку, есть ли подобные проблемы в соборе.[22] Вышневолоцкий благочинный Василий Петров рапортовал, что полы «истинно ветхи, ибо в иных местах от ног выбиты на них ямы, в других видимы выпуклости, а в некоторых за разбитием белого камня замощены вместо онаго кирпичом»[23]. Указывает благочинный и размеры окон храма и толщину стен, что пять-таки позволяет уточнить некоторые архитектурные детали прежнего собора, - «в оной церкви окны точно малы и от того бывает в церкви сырость, поелику вышина каждого окна аршин с половиною, а широты три четверти аршина, капитальные же стены храма два аршина с половиною». Он же указал, что «щекотурка» отвалилась не только снаружи храма, но и внутри своды «особливо во святом олтаре почернели».
   В смете, приложенной к делу, указаны точные размеры предполагаемых к расширению окон верхнего ряда и их количество – шесть окон высотой три аршина четыре вершка, шириной один аршин восемь вершков; в нижнем ряду, алтаре и трапезе – 11 окон высотой три аршина, шириной один аршин и семь вершков. Требовалось так же 11 решёток на нижние окна, две железные двери в основной храм и деревянная дверь в трапезную.[24]
   Маем месяцем датирован указ о разрешении произвести работы.[25] Но, к их исполнению так и не приступили. В 1813 г. на должности строителя пустыни значится уже иеромонах Макарий вместо «бывыго строителя» Гедеона. Он вместе с братиею пишет новое прошение о том, что на разрешённые работы материал готов. В том же прошении он описывает завершение имеющейся при соборе колокольни, ещё одна существенная деталь в облике бывшего собора: «колокольня, состоящая в одной связи с церковью, сделанная каменным шатром… по основанию своему есть прочная, шатер же за ветхостию есть не надежен и поправлению не способен»[26].

Кадило, XVII в. Из ризницы Николо-Теребенского монастыря

   Вместе с прочим Макарий просил Тверского Архиепископа Мефодия «на вышеописанной колокольне шатер разобрать, а для возвышения оной надложить полтора яруса с присовокуплением небольшого количества кирпича». В ответ последовала резолюция: «Представленное по надлежащему дозволить учинить. Февраля 27 дня 1813 г.»[27].
   Однако, на этом все поправки в соборном храме не закончились. Через два года новому Тверскому Архиепископу Серафиму от строителя обители Макария последовало прошение «иконостас вместе с живописью святых икон мне с братиею сделать новой»[28]. 27 декабря 1815 г. «устроить новый иконостас было позволено».
   В 1817 г. строителем обители оставался всё тот же иеромонах Макарий. На сей раз оно озаботился тем, что «в настоящей Николаевской церкви святый престол с одной стороны несколько пошатнулся, а в приделе святаго Иакова Боровицкаго Чудотворца святаго престола столпы внизу подгнили»[29]. В феврале 1817 г. он испросил разрешение «оныя престолы переделать на новь». Что ему было позволено Архиепископом Серафимом и «освятить по чиноположению настоятелю с братиею». Переделка заняла весь год, и лишь 22 января 1818 г. иеромонах Макарий рапортовал, что «в соборной церкви храм Святителя Николая сего генваря 20 дня при многолюдном собрании соборно мною освящён»[30].

   [1] Салимов А.М., Салимова М.А. Никольский собор Николо-Теребенской пустыни// Тверские святые и святыни: материалы научных конференций, Тверь, 2010. - С. 229.
   [2] О учинении Николаевской Теребенской пустыни всему монастырскому имуществу, там же церковной утвари и ризнице вновь описи. 1792 г. // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3165. Л. 1
   [3] О учинении Николаевской Теребенской пустыни… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3165. Л. 4.
   [4] О учинении Николаевской Теребенской пустыни… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3165. Л. 8.
   [5] О учинении Николаевской Теребенской пустыни… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3165. ЛЛ. 8-8 об.
   [6] О учинении Николаевской Теребенской пустыни… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3165. Л. 9.
   [7] О учинении Николаевской Теребенской пустыни… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3165. Л. 9 об.
   [8] О учинении Николаевской Теребенской пустыни… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3165. Л. 13
   [9] О учинении Николаевской Теребенской пустыни… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3165. Л. 14
   [10] Илиодор, иеромонах. Историческо-статистическое описание Николаевской Теребенской пустыни составленное настоятелем оныя, строителем Иеромонахом Илиодором // Тверь. Типография Губернского правления. 1860 г. – С. 8.
   [11] Николаевская Теребенская пустынь. Историческое описание // СПб. Издательство «Леушинское подворье», 2003. – С. 11.
   [12] Николаевская Теребенская пустынь. Историческое описание // СПб. Издательство «Леушинское подворье», 2003. – С. 10-11.
   [13] 1782 г. Клировые ведомости Вышневолоцкого уезда // ГАТО. Ф. 160. Оп. 1. Д. 16101. Л. 134 об. Ведомость Теребенской Пустыни о священно и церковнослужителях и их детях и о прочем учиненная в 1782 года.
   Святых церквей 5. 1-я во имя святителя Николая, 2-я Благовещения Пресвятыя Бгородицы, 3-я Сретения Господня, 4-я Александра Свирскаго, 5-я Иакова Боровицкаго каменнаго строения в благолепии и твердости, строены 1687 года.
   [14] Галашевич А.А. Калининская область. Максатихинский район. Здания и сооружения XVIII - нач. XX вв. Обследование по состоянию на 1.1.1971 г. // Москва, 1971 г. Машинописный текст. Архив Н.А. Соловьёва. – С. 4.
   [15] Николаевская Добрынская мужская пустынь, ныне погост Добрыни, Тверской губернии, Бежецкого уезда, в 74 верстах к северо-западу от Бежецка, на гористом месте, при р. Величке, близ правого берега р. Мологи. Уже существовала в 1589 г.; в 1611 г. запустела от Литовцев, но в 1696 г. указом Петра I возобновлена иждивением доброхотных дателей. При издании штатов в 1764 г. упразднена. В 1792 г. чудотворный образ св. Николая перенесен в Бежецк, где и находится в соборе. Оставшаяся церковь во имя Успения существует с 1741 г. // Зверинский. Монастыри по штатам 1764, 1786 и 1795 гг. Материал для историко-топографического изследования о православных монастырях в Российской империи с биографическим указателем. СПб. 1892. – С. 215-216.
   [16] Белюстин. О древних монастырях // Тверские губернские ведомости. № 7. 17 февраля 1851 г. / Часть неофициальная. – С. 22.
   [17] Белюстин. О древних монастырях // Тверские губернские ведомости. № 7. 17 февраля 1851 г. / Часть неофициальная. – С. 23.
   [18] Белюстин. О древних монастырях // Тверские губернские ведомости. № 7. 17 февраля 1851 г. / Часть неофициальная. – С. 25.
   [19] О дозволении в Теребенской пустыни соборную церковь покрыть железом. 1807 г. // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3219. Л. 1.
   [20] О дозволении Николаевской Теребенской пустыни в настоящей Николаевской церкви полы новым чугуном перекрыть, окны поставить и прочем. 1811 г. // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3228. Л. 1.
   [21] О дозволении Николаевской Теребенской пустыни… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3228. Л. 4
   [22] О дозволении Николаевской Теребенской пустыни… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3228. Л. 5
   [23] О дозволении Николаевской Теребенской пустыни… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3228. Л. 2
   [24] О дозволении Николаевской Теребенской пустыни… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3228. Л. 10
   [25] О дозволении в Теребенской пустыни в Никольской церкви переменить окны и о прочем. 1813 г. // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3248. Л. 1
   [26] О дозволении в Теребенской пустыни… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3248. Л. 1.
   [27] О дозволении в Теребенской пустыни… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3248. Л. 1-2.
   [28] О дозволении Николаевской Теребенской пустыни в настоящей церкви сделать новый иконостас с новой живописью святых икон. 1815 г. // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3358. Л. 1.
   [29] О дозволении Николаевской Теребенской пустыни строителю иеромонаху Макарию с братиею вместо ветхих престолов в настоящей Николаевской и в придельной Иакова Боровицкаго устроить новые престолы // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3362. Л. 1
   [30] О дозволении Николаевской Теребенской пустыни строителю… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3362. Л. 4.

   
     (По материалам паблика Дениса Ивлева в Дзене.)

     (Фото. № 3-13 из паблика Дениса Ивлева в Дзене.)
    

Денис Ивлев
Никольский собор Николо-Теребенского монастыря. Часть 2.

Николо-Теребенский монастырь. Фото 1911 г. ГНИМА

   Творение архитектора Авраама Мельникова.

   Многочисленные переделки, ремонты и поправки каменного соборного храма не могли остаться незамеченными, а посему давно уже настала необходимость соборный храм разобрать и выстроить новый. В 1818 г. на должность строителя заступил иеромонах Сергий. К делу новый строитель Николаевской Теребенской пустыни подошёл с полной ответственностью. Осуществление замысла по возведению Никольского собора началось уже в конце 1818 г. Будущий архитектор соборного храма Абрам Иванович Мельников «осматривал грунт земли, и нашел оный твердым и прочным». По итогам этого осмотра строитель иеромонах Сергий «зделал с ним и условие как в плате за сочинение плана, так и за смотрение при строении» и рапортовал об этом в январе 1819 г.[1] Где и как братия монастыря познакомилась с, ныне совсем забытым, а в своё время одним из известнейших архитекторов нам неизвестно. Так же и каким образом удалось заполучить столичного архитектора в дальний монастырь на Мологе тоже пока загадка.

Авраам Мельников

   Отдельно стоит сказать об авторе проекта Аврааме (Абраме) Ивановиче Мельникове. Это был один из известнейших архитекторов своего времени. Академик Витберг пишет о том, что он является одним из авторов проекта на конкурс по созданию Храма Христа Спасителя на Воробьёвых горах.[2] Проект Авраама Ивановича получил первую премию в конкурсе, но Александр I выбрал проект молодого Витберга, который ему представили в обход всех конкурсных проектов. Как выглядел храм на проекте Мельникова нам известно – это было масштабное по своей архитектуре сооружение, черты которого потом будут просматриваться и в архитектуре Никольского собора в Теребенях.
   Мельников не отчаялся и принял участие в конкурсе проектов на перестройку Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге. Здесь он снова стал победителем, но предпочтение было отдано Монферану, при чём Монферан использовал в своём проекте чертежи Мельникова. Вполне возможно упрощённый проект Исаакиевского собора Мельникова лёг в основу его работы над проектом Никольского собора мнастыря.
   Период проектирования и начала строительства Никольского собора Теребенского монастыря в жизни Авраама Ивановича мало освещён исследователями. Известно лишь то, что Мельников женился в 1817 г. на дочери архитектора Мартоса Любови Ивановне. Исследователь творчества Мельникова Пётр Николаевич Петров в своей статье о нём написал: «На Мельникова неуклонно возлагалось участвование во всех объявленных правительством конкурсах, и его труды по преимуществу удостаивались утверждения, но выполнение поручалось другим, а композитор оставался в тени. Раз один отважился он заявить, что было бы совершенно справедливо его, как автора проектов, исполняемых другими, чем-либо вознаграждать, в поощрение, - но это вызвало такую бурю, что он проклял свою отвагу напоминать о законном, казалось, праве своём».[3] Не это ли послужило причиной тому, что проект Мельникова на постройку Никольского собора в обители так и остался неизвестным исследователям.
   А.М. Салимов и М.А. Салимова, рассматривая строительную историю Никольского собора, делают интересное предположение: «В конце 1818 г. на основании представленных проектов церкви и оранжереи Мельников был удостоен звания профессора Петербургской академии художеств. В источнике не указано, чертежи какой церкви были предложены на рассмотрение. Существует предположение, что это был проект Никольского единоверческого храма в Петербурге, который А.И. Мельников выполнил в 1818 г. Однако в свете последних изысканий это мнение не представляется бесспорным».[4]

Собор в Болграде. Архитектор А.И. Мельников

   К произведениям Авраама Ивановича Мельников, созданным одновременно с собором в Николо-Теребенском монастыре, относятся: кафедральный Христорождественский собор в Кишинёве (1830-1836), кафедральный Преображенский собор в Нижнем Новгороде (1830-1834), Преображенский храм в Мозоловском монастыре в Мстиславле (1830-е гг.), Преображенский собор в Болграде (1833-1838), Благовещенский собор в Пскове (1832-1837), Троицкий собор в Липецке (1834-1848), Благовещенская церковь на Волковом кладбище Санкт-Петербурга (1835-1836), колокольня Успенского собора в Ярославле (1831-1836). Проектирует в этот период он и множество гражданских зданий.[5]
   Воплощение идеи строительства растянулось на десятилетия. В 1821 г. «означенной пустыни на соборной церкви и на двух корпусах настоятельских и братских келий крыши покрашенные ярью медяною от долговременности полиняли» и новый строитель пустыни иеромонах Серафим испросил разрешение их выкрасить.[6]
   В 1825 г. в документах обители отмечается ещё одна большая трата – решено отлить новый колокол. В своём прошении строитель Серафим обосновал эту необходимость тем, что «большой колокол имеет в себе весу шестьдесят два пуда, а во всех колоколах сто двадцать восемь пудов. Звон в нашей пустыни самой беднейший, желательно нам купить колокол от ста двадцати пудов»[7]. В августе колокол весом 127 пудов был куплен у тверского заводчика Степана Капустина и повешен на колокольню.[8]
   Всё это время параллельно шла подготовка к строительству собора. В апреле 1828 г. с крестьянином Василием Фёдоровым «составлено условие», согласно которому он обязался «с колокольни колокола снять, сделать для них деревянный на столбах шатер и покрыть его тесом».[9] В январе 1829 г. новоторжский купеческий сын Яков Ширяев заключил договор со строителем иеромонахом Серафимом на изготовление ста тысяч кирпичей «ценою за тысячу по пяти рублей и пятьдесят копеек».[10] Он же продолжал изготавливать кирпич и в 1833 г., когда работы по кладке собора почти завершились.[11] Работы по возведению собора продолжались с 1829 по 1833 г. Кладкой собора занимались новоторжские ямщики Гаврило Иванов Пожарский с детьми Никифором, Михайло, Петром и Иваном.[12]
   Особо показательными в строительной истории Никольского собора являются «Книги записи церковных сумм», где отражены имена подрядчиков и мастеров, а так же перечислены материалы, использовавшиеся на строительстве собора. За 1827 г. упоминается уже известное имя «Бежецкаго уезда села Белаго крестьянина подрядчика плотников Василья Федорова», который за «построение новаго шатра на столбах для вешания колоколов» и другие плотницкие работы по монастырю получил пятьсот рублей серебром.[13] Крестьянин Подмонастырской слободки Алексей Антонов окрасил «колоколенный шатер» мумиёю.[14]
   В 1829 г., когда начались активные работы по строительству собора, упоминаются подрядчики, занимавшиеся подготовкой кирпичного завода, подвозом камня и извести на строительство: «1829 г. Май. Бежецкаго уезда села Спасскаго крестьянину Федору Кондратьеву за 3 1,2 сотни корья десятиаршинной меры для покрытия кирпичных сараев по 10 рублей за сотню, 35 рублей и за 4 сотни десятиаршинной драни, для покрытия кирпичеобжигальной печи по 7 р. 50 коп за сотню, 30 рублей. Бежецкаго уезда села Белаго подрядчику плотников крестьянину Василью Федорову за построение двух кирпичных сараев, одного на 35 саженях, а другаго на 30 саженях длины и в 5 сажен ширины жилой при оных сараях избы и шатра над кирпичеобжигальной печью серебром пятьдесят рублей».[15]

Никольский собор Теребенского монастыря. Вид с юго-запада. Фото автора. Фото 2022 г.

   За 1830 г. строительные записи начали вестись уже в феврале: «Февраль. Весьегонскаго уезда села Порогов крестьянину старосте Федору Матвееву за 1000 четвертей извести для строения Соборной церкви и колокольни по рублю пятидесяти копеек за четверть и того серебром тысяча пятьсот рублей. Подрядчику строения соборныя каменныя церкви и колокольни во имя Святителя Чудотворца Николая Новоторжскому ямщику Гавриле Пожарскому выдано денег серебром три тысячи рублей[16]. Декабрь. Новоторжскому мещанину Павлу Болдину за промен старых двадцати двух решеток железных на новыя в коих весу девяноста пудов для строения церкви заплочено по четыре рубли за пуд[17]».
   1832 г. – кладка собора подходит к концу, начинаются отделочные и кровельные работы. Церковные книги снова пестрят уже знакомыми именами подрядчиков, встречаются и новые имена и географические точки на карте Тверской губернии, откуда доставляли материал и даже пути его доставки: «1832 г. Июль. В городе Старице у мещанина Ивана Герасимова Клувенцова куплено для церковнаго строения белаго ступеннаго камня триста камней, длиною аршин, шириною пол аршина, толщиною шесть вершков, за которыя камни с поставкою по течению рек: Волги и Мологи до Теребенской пустыни заплачено ему Клувенцову по 50 копеек за камень. Ему же Клувенцову за 16 лещедей длиною и шириною полтора аршина, толщиною 6-ть вершков на капители за которые лещеди по 22 рубля с поставкою же.[18] Новоторжскому ямщику Ефрему Климентьеву Дупленскому за сделание кирпича и обжигу онаго за 150 тысяч – 1050 руб.[19] Откябрь. Бежецкому мещанину Ивану Васильеву Неворотину за выправку стараго листоваго железа и за покрытие новостроющейся трапезной церкви листовым железом выдано серебром – 238 руб.[20]
   1833 г. – стал годом завершения основных работ на храме. Закупаются краски и червонное золото на золочение крестов и подкрестовых шаров – «яблок»: . «1833 г. Май. Бежецкому купеческому сыну Ивану Неворотневу: … за три пуда и пять фунтов веревок для употребления при строении церкви, яри медянки 5 фунтов, белил свинцовых 30 фунтов, сажи галанской 10 фунтов, сурику фунт 30 коп, вохры 20 фунтов, нашатырю фунт, аглинскаго прутоваго олова для спайки на колоколенном шпиле белаго железа 4 фунта, стали 20 3,4 фунтов, масла деревяннаго 10 фунтов, за алмаз для резания стекол, гвоздей двоесту и троесту 47 фунтов, и однотесу для употребления при построении церкви 1 пуд, за 6 книжек листоваго червоннаго полузолотниковаго золота для позлащения шара и креста на новую колокольню по 10 руб. за книжку, а всего серебром 167 рублей 64 коп».[21]
   В июле 1833 г. Гаврило Пожарский с детьми заключили договор со строителем иеромонахом Сергием «нашей кладки, новую церковь с алтарём, трапезою и колокольнею, как внутри, так и снаружи отщекотурить совими рабочими людми и своими инструментами из всего монастырского материала, производя работу сию прочно и чисто». Кроме этого мастера обязались «лепныя фигуры и украшения, как под карнизами, так и в колонных капителях, какия и в каких местах значатся в фасаде и профиле, как внутри церкви, так и на колокольне снаружи и в круглых на оной впадинах отлить и поставить нам же; кроме того на колокольне под первым карнизом, поелику каменные медалионы, значащиеся в фасаде не сделаны, вместо оных поставить нам медалионы лепные и утвердить их надлежащим образом; и вообще сверх щекотурной всю лепную работу, исключая в церкви кумполы, в которых вместо лепных фигур будет живопись». К работе Пожарские должны были приступить с нового 1834 г.[22]
   Параллельно изготавливаются рамы: «Июль. Вышневолоцкаго уезда д. Пятницкаго крестьянину Панфилу Иванову за 19 сосновых байдашных досок для оконных рам в новую церковь – 16 р.».[23] Подвозится дополнительный белый камень: «Бежецкому купеческому сыну Николаю Тыранову за 120 ступенных пятичетвертных Старицких камней для карниза на новостроящейся церкви с поставлением оных на место по 4 р. 75 коп. за камень и всего серебром – 570 р».[24]

Верхний ярус колокольни и шпиль Никольского собора. Фото автора. 2018 г.

   В сентябре устанавливается шпиль: «Сентябрь. Кузнецу Бежецкому мещанскому сыну Ивану Неворотневу за ковку железных дуг для шпиля на новую колокольню с поставлением оных на место и с покрытием шпиля листовым белым железом за ковку связей для новой церкви и за покрытие башни с остропилением и окрашением оной серебром – 341 руб».[25]
   В декабре завершены плотницкие работы: «Декабрь. Подрядчику плотников крестьянину князя Хилкова Якову Федорову за построение в новопостроенной церковной трапезе деревяннаго в плане пола и деревянных на новопостроенную колокольню лестниц с настилкою в пролетах полов серебром 166 руб».[26]
   С наступлением нового 1834 г. работы по храму продолжаются в мае месяце: «Кузнецу Вышневолоцкаго уезда села Лощемли князя Галгалычева крестьянину Федору Ковлеву за разныя наковки по церкви и колокольне серебром 8 руб».[27] В мае произошло и знаковое событие – подъем колокола на колокольню, который выполнил местный крестьянин Алексей Антонов за 10 руб.[28]
   В августе завершилось сразу несколько работ по отделке храма: «Август. Бежецкому мещанину Ивану Васильеву Неворотину по давнему условию за покрытие как на соборной церкви крыши двух франтонов, алтаря и прочего выдано серебром 332 р. 55 коп. Бежецкаго уезда Быковской вотчины д. Быково крестьянину Василью Иванову по давнему условию дикаго камня каменносеку для сделания пяти крыльцев к соборной церкви и колокольне ценою 600 руб».[29]
   В документах попадается имя ранее неизвестного историкам обители художника – «города Бежецка живописца» Ивана Семеновича Мешатова. В августе с ним рассчитались за «написание новаго собора в трапезе 6 клеймов и двух фронтонах и покраску старых святых икон и покрытие лаком всего серебром 100 руб».[30] «6 клеймов» в трапезной части собора не сохранились до наших дней – позже они будут записаны новыми живописцами, а вот росписи двух фронтонов над колоннами портиков Никольского собора дошли до нас. Мы можем на основании данной записи отнести их авторство кисти Ивана Семеновича Мешатова. Над портиками с северной стороны изображена Теребинская икона Божией Матери – редчайшее изображение этого чудотворного образа с предстоящими св. Иаковом Боровичским и свт. Арсением Тверским (?), а с южной стороны Преображение Господне(?), сохранившееся частично.

И.С. Мешатов. Преображение Господне. Роспись южного портика. Фото 2018 г.

   В декабре наступил срок расчета и с Гаврилой Пожарским: «Подрядчику новопостроеннаго каменнаго собора с колокольнею Новоторжскому ямщику Гаврилу Пожарскому по контракту за щекотурною работу как снаружи так и внутри нового собора с колокольнею так же и за всю лепную работу выдано серебром 3000 руб.».[31] Рассчитались так же и с крестьянином Алексеем Антоновым «за крашение соборной церкви и трапезе крыши и за поставку иконостаса и за обитие церковных дверей железом и за поставку во всех соборных фонарях на куполе рам со стеклами заплачено серебром 99 рублей».[32]

И.С. Мешатов. Теребинская икона Божией Матери с предстоящими св. прав. Иаковом Боровическим и свт. Арсением Тверским (?). Роспись северного портика. Фото 2018 г.

   Освящение приделов зимнего храма состоялось в 1834 г.[33] Освящение придела в честь Владимирской иконы Божией Матери совершил 20 октября архимандрит Краснохолмского Николаевского Антониева монастыря Серафим.[34] В тот же день придел святого праведного Иакова Боровицкого освятил иеромонах Гавриил.[35]

   Отделочные работы.

   1835 год – записей о подрядах на собор немного. В мае заплачено «Вышневолоцкаго уезда вотчины князя Гангалычина (Енгалычева - Д.И.) села Лощемля дворовому человеку Антону Иванову за крашение крыш на масле медянкою на соборе большой купол два фронтона, алтарную крышу, на колокольне все балясы, среди монастыря часовню внутри и наружи, купол медянкою, угловую башню купол и шпиль весь 43 р. 75 коп.».[36]
   1835 год – год начала живописных работ в холодном соборе. В апреле к работе пригласили мещанина города Корчевы Ивана Алексеева Берестова. Строитель монастыря иеромонах Гавриил поручил ему «в новоустроенном большем соборе холодном внутренность от верхнего купола, стены и арки, и внутри алтаря все расписать из анфреска самою лучшею и прочною работою».[37] Роспись должна была производиться в два года. В первое лето «написать по нижний карниз, а будущаго лета окончить всю работу до полу».
   В ходе подготовки к росписи велено было Гавриле Пожарскому «внутри большого собора ненужные два карниза сбить и защекотурить всю стену лучшею работою, внутри напротив двух фронтонов впадинку с двумя отступами сбить, почистить наравне щекотуркою лучшею». Он же внутри собора побелил трапезное помещение.[38]
   В июле Ивану Алексеевичу Берестову был выдан задаток за роспись собора в 550 рублей.[39]

И.А. Берестов. Троица. Роспись купола. 1835 г. Фото 2017 г.

   1836 г. – отделочные работы продолжаются. «Генварь. Города Твери купца Ивана Иванова Капустина куплено для крашения в новопостроенном соборе рам и других монастырских кровель белил пять пуд десять фунтов, два фунта с половиною сериблету, сурику алаго два фунта с половиною, белых стекол ящик, мелу два пуда.[40] Февраль. Весьегонскаго уезда села Порогов у управляющего вотчиной г. Еремеева Кондратия Воробьева куплено для наслания в соборной церкви кирпичом и чугуном извести тридцать пять четвертей.[41] Май. Вышневолоцкаго уезда казенной Раевской волости деревни Подмонастырской слободки крестьянину Алексею Антонову за вставливание в соборную вновь выстроенную церковь десяти рам стекол и за крашение оных и железных решеток …[42]
   В начале 1836 г. происходит смена строителя монастыря. Вместо иеромонаха Гавриила строителем становится иеромонах Сергий, который при приёме дел монастыря усмотрел, что контракт с живописцем Берестовым не был одобрен епархией, как того требовали правила. Он посылает Тверскому Архиепископу Григорию рапорт[43]. Консистория решает, что надо оценить работу Берестова и поручает пригласить со стороны живописца для освидетельствования работы.[44]

И.А. Берестов. Роспись купола Никольского собора. 1835 г. Фото 2017 г.

И.А. Берестов. Апостол Матфей. Роспись купола. 1835 г. Фото 2017 г.

И.А. Берестов. Апостол Андрей. Роспись купола. 1835 г. Фото 2017 г.

   Из рапорта архимандрита Новоторжского Борисоглебского монастыря Арсения и строителя иеромонаха Сергия, последовавших в ответ на поручение консистории, мы можем проследить ход живописных работ, а так же восстановить некоторые картины, написанные рукою Берестова в летнем Никольском соборе: «… настенная живопись произведенная художником города Корчевы мещанином Иваном Берестовым сего мая 3-го дня освидетельствована и оказалось, что означенной церкви живописных штук больших и малых написано 52, на оных полных и неполных разнаго размера лиц 256 на сумму по примерной оценке 4835 рублей, затем оставлено ещё к написанию разноразмерных 11 мест праздных, на коих есть ли штуки написаны будут лучшим прочным мастерством, то по примерной оценке стоить будут 1750 руб. да за покрытие четырех колонок и двух полуколонок колером под мрамор, которые остаются еще не законченными, примерно оценено так же во 150 руб».[45]
   Далее приложен документ за подписью архимандрита Арсения, цехового мастера Вышневолоцкого мещанина Павла Иванова Соболева, живописца Новоторжского мещанина Куликова и строителя иеромонаха Сергия. В нем подробно описаны произведенные в течении 1835 г. работы и обозначены утраченные ныне частично росписи собора: «В верху купола изображение Св. Троицы с предстоящими седмию Ангелами, а по сторонам Св. Троицы один Ангел с крестом и другой с Скрижалями десяти заповедей, одиннадцать Ангелов в малом виде и семнадцать Херувимов. В куполе промеж окон на двенадцати простенках изображено двенадцать Св. Апостолов в весь рост, над ними в круглых клеймах двенадцать пророков поясных с уборками.

И.А. Берестов. Первосвященник Аарон. Роспись купола. 1835 г. Фото 2017 г.

   Под окнами купола в округлом простенке написано четыре штуки с четырьмя промежду их уборками. Первая изображение Христова Воскресения уверения Св. Апостола Фомы, изцеление расслабленнаго при купели Салаамстей, изображение Воскресения Св. Праведнаго Лазаря, изображение входа во Иерусалим Господа нашего Иисуса Христа. Под круглым простенком купола между четырех арок написано четыре Евангелиста с животными…[46]

И.А. Берестов. Вход Господень во Иерусалим. 1835 г. Фото 2017 г.

   В церкви противу алтаря на западной стене над входом из трапезы в церковь на хорах изображено ветхозаветное ношение Кивота Господня с двенадцатью при нем лицами…[47] Над южным входом в церковь на стене написано изображение Иисуса Христа седящаго в церкви посреде учителей… Над северным входом в церковь на стене написано изображение Христа Спасителя изгоняющего из храма торгующих и купующих…[48] Живописное мастерство произведено хорошо и разпространено благоприлично и прочно, кроме пятен на некоторых штуках от сырости стен оказавшихся»[49].

И.А. Берестов. Изгнание торгующих из храма. 1835 г. Фрагмент. Фото 2017 г.

И.А. Берестов. Христос среди учителей в храме. 1835 г. Фото 2017 г.

   Упоминаются в документе и другие большие и малые изображения и места под них, но среди них нет Тайной вечери, которая написана на алтаре Никольского собора. В момент освящения собора на горнем месте, где находится роспись, был резной киот с иконой «Снятие со креста» работы Алексея Гавриловича Венецианова. Тайная вечеря – единственное изображение в храме, которое пока не имеет установленного автора.

И.А. Берестов. Роспись алтаря Никольского собора. 1835-1836 гг. В центре: Неизвестный автор. Тайная вечеря. После 1863 г. Фото 2017 г.

   Полностью сюжеты росписи алтаря и летнего храма позволяет восстановить опись Николо-Теребенского монастыря, составленная в 1863 г. Живописное убранство алтаря описывается следующим образом: «В соборной церкви Олтарь полукруглый, длиною в четыре сажени с полуаршином, а в ширину три сажени с аршином, в нем четыре окна; пол чугунный. На южной стороне сего олтаря устроена особо ризничная палатка, у которой дверь запирается личиною и замком; а на северной стороне онаго палатка пономарская без двери; в обоих сих палатках по два окна, пол в ризничной деревянный, а в пономарской чугунный. Стены в олтаре раскрашены разными красками, - со священными изображениями из Алфреска, а карнизы лепной работы. На горнем месте выше лепнаго карниза на своде изображен Спаситель с предстоящими Божиею Материю и Иоанном Крестителем, а вверху на самом своде Господь Саваоф и Дух Святый окружаемый ангелами и Архангелами, на том же своде к Царским вратам за аркою треугольник с сиянием и в нем Бог – слово, пониже сего на южной стороне Явившийся архангел пророку Захарии в храме благовествующий ему о рождении сына, а на северной стороне ветхозаветное жертвоприношение Первосвященником Аароном. Под карнизом над южными окнами алтаря – Моление Иисуса Христа о чаше в Гефсиманском саду, и в простенке между окнами Святый Иоанн Златоуст, на другой же стороне над жертвенником Исаак, а в простенке между окнами Святый Василий Великий».[50]

И.А. Берестов. Спаситель с предстоящими. 1835-1836 гг. Роспись свода алтаря Никольского собора. Фото 2017 г.

   Живопись основного в 1863 г. храма описана следующим образом: «В куполе осмерика церкви изображены: Святая Живоначальная Троица окруженная херувимами, серафимами, архангелами и ангелами с надписью: «Святый, Святый, три Святый»; под карнизом купола на простенках между окнами изображены в клеймах двенадцать пророков, а под ними двенадцать апостолов в полный рост; под сими окнами кругом стены изображения: вход во Иерусалим Иисуса Христа, воскресение Лазаря, изцеление расслабленнаго при Овчей купели, уверение Апостола Фомы Спасителем о своем воскресении; под сими изображениями между четырьмя арками написаны четыре Евангелиста, с южной стороны над иконостасом Рождество Христово с предстоящими ангелами, над южной дверью повыше карниза – отрок Иисус седящий в храме среди законоучителей; подле сего путешествие Иосифа и Марии с младенцем Иисусом во Египет; ниже карниза над окнами и дверьми кругом всего храма изображены изображены седмь прошений и заключение молитвы Господней. На стене позади правого клироса побиение архидиакона Стефана, осбождение Апостола Петра от вериг, Явление Ангела Корнилию ; над входом в трапезу между колоннами изображен Спаситель благословляющий, а на хорах торжественное перенесение Кивота во Иерусалим. За левым клиросом явление Иисуса Христа Апостолу Петру; Апостол Павел и Сила в темнице. Далее к северной стороне над иконостасом – Воскресение Христово; напротив онаго с западной стороны Мироносицы идущия помазать тело Иисусово, а над северною дверью на стене изображено изгнание из Иерусалимского храма торгующих».[51]

И.А. Берестов. Роспись западной стены Никольского собора. 1836 г. Роспись не сохранилась. Фото 1911 г. (?)

   После освидетельствования проделанной работы, Берестову разрешили продолжить работы, а вот с иеромонаха Гавриила велено было взыскать деньги «переданные по контракту» и учинить выговор.[52]
   1837 г. В феврале посеребрили паникадило. Работы выполнил «Владимирской губернии Вяземского уезда деревни Ставрова крестьянин Порфирий Максимов». Сохранилось описание паникадила: «Паникадило медное посеребреное, с таким же внизу шаром, о тридцати двух подсвечниках, весу в нем со стволом 12 пудов 10 фунтов с надписью в нижнем круге: Leohart Cestner 1791 г.».[53]

Никольский собор. Вид с северо-западной стороны. Фото 2022 г.

   [1] Об архитекторе, плане и осмотре грунта // ГАТО. Ф. 477. Оп. 1. Д. 41. Л. 1.
   [2] Записки академика Витберга, строителя храма Христа Спасителя в Москве. Примечания П.Н. Петрова // Журнал «Русская старина». 1872. Т. 5. № 1.
   [3] Петров, П.Н. Авраам Иванович Мельников. П.Н. Петров / Журнал «Зодчий». 1885. № 1-2. – С. 1-2.
   [4] Салимов, указ. соч. - С. 230.
   [5] Салимов, указ. соч. - С. 231.
   [6] О дозволении Николаевской Теребенской пустыни на соборной церкви и на двух корпусах настоятельских и братских келий железныя крыши перекрасить вновь. 1821 г. // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3381. Л. 1.
   [7] О дозволении в Николаевскую Теребенскую пустынь купить колокол весом в 120 пудов на монастырскую остаточную сумму. 1825 г. // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3392. Л. 1.
   [8] О дозволении в Николаевскую Теребенскую пустынь купить колокол весом в 120 пудов на монастырскую остаточную сумму. 1825 г. // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3392. Л. 3.
   [9] Договор на плотницкие работы в монастыре // ГАТО. Ф. 477. Оп. 1. Д. 65. Л. 1.
   [10] О подряде на кирпич // ГАТО. Ф. 477. Оп. 1. Д. 70. Л. 1
   [11] О подряде на штукатурные работы // ГАТО. Ф. 477. Оп. 1. Д. 87. Л. 2.
   [12] О подряде на штукатурные работы // ГАТО. Ф. 477. Оп. 1. Д. 87. Л. 1.
   [13] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 14 об.
   [14] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 15.
   [15] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 19.
   [16] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 22.
   [17] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 23.
   [18] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 28.
   [19] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 28 об.
   [20] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 29.
   [21] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. ЛЛ. 30 об – 31.
   [22] О подряде на штукатурные работы // ГАТО. Ф. 477. Оп. 1. Д. 87. Л. 1.
   [23] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 32 об.
   [24] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 33 об. – 33.
   [25] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 34.
   [26] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 34.
   [27] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 38.
   [28] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 38.
   [29] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 40.
   [30] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 41.
   [31] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 44.
   [32] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 44 об.
   [33]Владыка Дмитрий (Самбикин) писал: «Приделы устроены и освящены при архимандрите Серафиме II в 1834 г.» / Тверские епархиальные ведомости, № 24, 15 декабря 1898 г.
   [34]1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. ЛЛ. 18-18 об.
   Л. 18. При соборной церкви находятся два придельныя храма: А) с правой стороны храм во имя Владимирския Божия Матери. …Стены сего храма внутри оштукатурены, и выкрашены зеленым кроном, а карнизы отбелены известкою. Стены расписаны священными изображениями из алфреска. Арка, отделяющая алтарь от церкви украшена живописною уборкою и репьями. На сводах изображена с уборкою и алфресковою живописью Песнь Богородицы: «Величит душа моя Господа» и проч. в пяти штуках. На среднем своде между двумя расписными арками изображения: с южной стороны Мария помазавшая миром ноги Иисусовы и отирающая власы своими; а с левой притчи о блудном сыне, овце погибшей и о падшем в разбойники. В арке над проходом из придела в настоящий храм: пастырь защищающий своих овец от хищнаго волка, а под сим Нерукотворенный образ с двумя ангелами… Л. 18 об. Оный храм освящен в 1834 г. октября 20 дня Краснохолмскаго Николаевскаго Антониева монастыря Архимандритом Серафимом. Олтарь квадратный пространство, три сажени в длину и ширину, в нем пол деревянный, с северной стороны небольшая пономарская палатка. Стены в олтаре выкрашены зеленым кроном и росписаны священными изображениями на алфреско, как то: на своде Коронование Божией Матери, а на горнем месте во впадине полукруглой изображено на алфреско на стене воскресение Христово. Антиминс священнодействован Григорием Тверским в лето Мироздания 7342 августа 19 дня».
   [35]Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. ЛЛ. 28-29.
   Л. 28.С левой стороны собора придельный храм во имя Святаго Праведнаго Иакова Боровицкаго Чудотворца… В трапезе на своде шесть изображений дел Милосердия с надписями: Взалкася и дасти ми ясти, Возжадахся и напоистемя, Наг и одеясте, Странен бех и введосте мене, Болен и посетисте мене, в темнице бех и приидосте ко мне; прочия места стен росписаны арматурами, карнизы же украшены лепною работою. Л. 28 об. Оный храм священ в 1834 г. октября 20 дня строителем сей пустыни Иеромонахом Гавриилом. Л. 29. Запрестольный образ Божией Матери Теребинской живописный с изображением на другой стороне Святителя Николая. Антиминс священнодействован Григорием Архиепископом Тверским в лето Мироздания 7341 от воплощения же Бога Слова 1831 августа в 24 день.
   [36] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 52.
   [37] О подряде на роспись собора // ГАТО. Ф. 477. Оп. 1. Д. 94. Л. 1.
   [38] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 52 об.
   [39] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 54.
   [40] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 58.
   [41] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 58 об.
   [42] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 59 об.
   [43] О самовольном подряжении бывшим Николаевския Теребенския пустыни строителем иеромонахом Гавриилом сделать в новоустроенном в той пустыни соборе стенное росписание ценою 8000 руб. 1836 г. // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3290. Л. 1.
   [44] О самовольном подряжении… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3290. ЛЛ. 10-11.
   [45] О самовольном подряжении… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3290. Л. 21.
   [46] О самовольном подряжении… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3290. Л. 22.
   [47] О самовольном подряжении… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3290. Л. 22 об.
   [48] О самовольном подряжении… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3290. Л. 23.
   [49] О самовольном подряжении… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3290. Л. 23 об.
   [50]1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. Л. 8-8 об.
   [51]1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. ЛЛ. 6 об – 7.
   [52] О самовольном подряжении… // ГАТО. Ф. 160. Оп. 2. Д. 3290. Л. 30.
   [53]1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. Л. 15.

   
     (По материалам паблика Дениса Ивлева в Дзене.)

     (Фото. № 14-32 из паблика Дениса Ивлева в Дзене.)
    

Денис Ивлев
Никольский собор Николо-Теребенского монастыря. Часть 3. Художник Фёдор Славянский

Купола Никольского собора. Фото 2022 г.

   Иконостасы Никольского собора. Художник Фёдор Славянский.

   Первым известным иконописцем нового собора стал «города Осташкова мещанин Андриан Емилианов Филошин». В октябре ему выдано «в задаток за две тумбы запрестольные сорок рублей, за сделание в новом соборе престола и жертвенника тридцать рублей, за починку стараго киота четыре рубля, за абвон к Святителю Николая Чудотворцу семь рублей, ещё выдано за написание запрестольных двух образов Креста и Божия Матери сто рублей».[1]
   На горнем месте главного алтаря собора, между запрестольными крестом и иконой Божией Матери в особо подготовленном киоте помещалась картина«Снятие с креста Господа». В описи она описывается так: «На горнем месте висит живописной работы картина на холсте, изображающая снятие с креста Господа. Она вышиною три аршина 11 вершков, а шириною два аршина 5 вершков с половиною в широкой и вызолоченной раме».[2] Сохранившаяся фотография с картины «Снятие с креста Господа», без золоченой рамы, сделана, видимо, в 1920-е гг. При обследовании искусствоведами, картину отнесли к работам А.Г. Венецианова. Сразу же под ней находилось доподлинно известное произведение А.Г. Венецианова - Плащаница: «Под сею картиною стоит на деревянном под мрамор катафалке, украшенном позлащенною цировкою в вызолоченой раме на деревянной доске живописная плащаница, работы и вклада придворнаго профессора живописи Г-на Венецианова. Она длиною два аршина с половиною, а шириною 15 вершков с половиною».
   Стоит сразу отметить, что имена в описи указывались только дарителей и вкладчиков монастыря, имена художников, выполнявших заказы монастыря, в описи не указывались. Так, во Владимирском приделе зимнего храма упоминаются две картины, расположенные в алтарной части. Первая из них – «Омовение Спасителем ног ученикам своим»: «На восточной стороне сего олтаря, по правую сторону горняго места, живописная на холсте картина омовение Спасителем ног ученикам своим в позолоченной с цировкой раме, вышиною три, а шириною два аршина».[3] Тут же «по левую сторону Горняго места над жертвенником картина на холсте Сошествие Святаго духа на Апостолов в позолоченой раме вышиною аршин 14 вершков с половиною, а шириною два аршина 6 вершков живописная».[4]

А.Г. Венецианов (?). Снятие со креста. Фото 1920-е гг. ГНИМА

   И, наконец, ещё одна картина из Никольского собора – «Тайная вечеря» размещалась в приделе праведного Иакова Боровицкого в левой части зимнего храма. «Над жертвенником на восточной стене олтаря повешена живописная на холсте картина Тайная Вечеря длиною в три аршина с половиною, шириною два аршина с четвертью в раме с позолотою на гульфарбу».[5]
   Итак, мы имеем четыре картины, описанные в описи 1863 г.: «Снятие со креста Господа», «Омовение Спасителем ног ученикам своим», «Сошествие Святаго Духа» и «Тайная вечеря» и хранившиеся в Никольском соборе. Для всех них не указан автор. Вопрос о датировке всех этих картин остаётся открытым.
   Мог ли написать эти картины для Никольского собора сам Алексей Гаврилович? Мог. Особенно это касается «Снятия со креста Господа», которую ему приписывали исследователи, видевшие образ. Участвовал ли он в освящении Никольского собора обители? Думаем, что да, ибо такое значимое для всех окрестных жителей событие вряд ли он мог пропустить. В 1838 г. он находился как раз в Вышневолоцком уезде. Однако, пока это всё же наши предположения.
   Точно установленной на данный момент является лишь одна работа А.Г. Венецианова, присутствовавшая в Никольском соборе – это Плащаница «работы и вклада придворнаго профессора живописи Г-на Венецианова».
   В 1838 г. усердием строителя Николо-Теребенской пустыни иеромонаха Сергия изготовлен главный престол собора, украшенный медной посеребрённой ризой с чеканными изображениями Тайной вечери, Снятия со креста Спасителя, Моления о Чаше и Положения во гроб.[6] Престол изготовили к моменту освящения собора. В год освящения иеромонах Сергий пожертвовал в собор серебряное кадило весом 1 фунт 20 золотников,[7] позднее, в 1847 г., он же в ризницу собора «вложил» серебряный позолоченный крест чеканный 84 пробы.[8]
   Основное место в интерьере летней части собора занимал величественный резной иконостас.[9] Основа его была заказана у «города Осташкова купца Николая Терентьевича Глазухина» в 1837 г.[10] Авансом он получил 1500 руб., и в 1838 г. в феврале он получает ещё 650 руб. Если сравнивать с прочими расходами монастыря, особенно на написание икон в тот период, то становится ясным, что Глазухин сделал только остов иконостаса и иконы не писал.

Ф.М. Славянский. Автопортрет. 1850-е гг.

   Хорошим примером расценок на иконы являются письма самого А.Г. Венецианова. В марте 1837 г. он писал своему ученику А.А. Алексееву: «Являлся ко мне ваш купец, член строительного комитета вашего собора, с просьбою указать ему художника для образов и показал определенную цену, я и вздумал, разочтя с маленькой прибавкой, кажется рублей 350, взять иконостас и самому в деревне написать, а более для того, что бы писать с золотом, что мне очень полюбилось для того, что прошлое лето я писал с золотом для Малороссии – и эта мысль не моя, а самого государя, который хочет ввести употребление золота по церквам, для того, что многое, очень многое Рафаэлем было написано и с золотом и по золоту, и прекрасно. А ваши чудаки испугались моих 350 рублей, написали, что на мои кондиции не согласны. Я посмеялся, и ты, верно, посмеёшься».[11] В письме речь шла о написании икон для собора г. Архангельск, где Венецианов принял участие в конкурсе, но предпочтение было отдано другому художнику из-за дороговизны работы Венецианова. Как мы видим, одна его «надбавка» фактически покрывает шестую часть работ по изготовлению иконостаса Теребенского собора.
   Остаётся открытым вопрос, кто же мог писать иконостас Никольского собора Теребенского монастыря, ведь для храма такого объёма, каким является собор, и иконы требовались так же немалые.
   Ответ содержится в письмах А.Г. Венецианова. 4 января 1838 г. он писал Н.П. Милюкову о «художнике Авдотьи Николаевны»: «А тут вместо программы должен будет писать два иконостаса, которые менее всего 6000 положить нельзя, итого - девять. Я пишу, что бы его заставить поработать в Эрмитаже; но я здесь пробуду до половины марта. Итак, не лучше ли ему теперь начинать образа писать? Подумайте вы и потолкуйте с ним».[12] Исследователи не безосновательно полагают, что речь идёт о Фёдоре Михайловиче Славянском. Но вот о каких двух иконостасах может идти речь?

Иконостас Никольского собора Николо-Теребенского монастыря. Фото 1911 г. Справа фрагмент киота от чудотворного образа Святителя Николая (XV в.)

   Если снова обратиться к приходно-расходным книгам Николо-Теребенского монастыря, то это становится очевидным. Первый главный иконостас Глазухин делает в основной холодный собор. А вот второй иконостас он делает «в трапезу» Никольского собора вместе с киотом на Горнее место летнего храма за 2350 руб. всё в том же феврале 1838 г., а в ноябре получает ещё 600 руб «за позлащение в трапезе [двух, один из которых судя по всему уже существовал на этот момент – Д.И.]иконостасов».[13]
   Ещё одним аргументов в пользу версии о создании иконостасов Никольского собора Фёдором Славянским является адресат письма – Н.П. Милюков. Венецианов отправляет письмо из Санкт-Петербурга Н.П. Милюкову, находящемуся в этот момент в Поддубье и просит проследить за тем, что бы Славянский начал писать образа. В окрестностях Поддубья в 1837-1838 гг. никаких храмов, кроме собора Николо-Теребенского монастыря не строилось, поэтому обоснованным является утверждение того, что Милюков должен был проконтролировать заказ именно для этого собора.
   Установить какой из иконостасов в трапезе писался в 1838 г. по описи не представляется возможным, хотя изображения и их расположения в иконостасах, действительно разнятся. В описи указаны в правом приделе на дьяконских дверях написанные символы Ветхого и Нового заветов, характерные для более ранних иконостасов[14], а в левом – Архангелы[15]. Однако, по сохранившейся фотографии южного Владимирского придела зимнего храма, видно, что архангелы изображены на диаконских дверях именно этого придельного иконостаса.

Иконостас южного придела зимнего храма в Никольском соборе. Фото 1911 г. Справа у окна одна из картин Никифора Крылова

   Здесь же в зимнем храме помещены были и девять картин с чудесами Святителя Николая, написанные в 1825 г. Никифором Крыловым. Он сделал это по заказу монастыря через два года после своего знакомства с А.Г. Венециановым, которое по имеющимся сведениям произошло здесь, в обители.[16] Картины с чудесами от образа Святителя Николая работы Никифора Крылова отмечаются во всех имеющихся описях Николо-Теребенского монастыря.[17] Их, как предмет особой гордости, показывали гостям обители. Так, владыка Димитрий (Самбикин) в 1898 г. писал: «Все стены собора раписаны священными изображениями. Замечательны девять больших икон, на которых написаны чудеса, совершившиеся в Теребенской пустыне от иконы свят. Николая».[18]

Фёдор Славянский (?). Архангел Гавриил. Диаконская дверь иконостаса Владимирского придела

   В описи 1863 г. не указаны картины Григория Сороки «Воскресение Христово» и «Положение Спасителя во гроб», за которые монастырь уплатил в ноябре 1860 г. 36 рублей серебром.[19]

Н.Т. Глазухин. Благовещение Пресвятой Богородицы. Царские врата Владимирского придела Никольского собора.

   Нет в описи и списка с чудотворной Теребенской иконы Божией Матери, хотя упоминаются списки, хранившиеся в алтарях собора. Владыка Димитрий (Самбикин) писал в 1898 г.: «В этом соборе находятся: а) чудотворная икона св. Николая – в особом киоте по правую сторону иконостаса, в богато украшенной серебряной позлащенной ризе и б) икона Теребенской Божией Матери так же в серебряной позлащенной ризе: находится в особом киоте, под балдахином, на левой стороне иконостаса». Строитель Николо-Теребенской пустыни иеромонах Илиодор писал о Теребенской иконе: «Празднование ей, по описанию чудотворных икон, совершалось в сей пустыне издавна 14 мая каждогодно, но где эта подлинная чудотворная икона находится, затеряна ли она была во время разорения и пожаров бывавших в сей пустыне, или отобрана была в Новгородскую Софийскую ризницу, не известно; одна подлинная копия с сей чудотворной иконы в сей пустыне имеется в настоящее время, и положенное ей празднество совершается отныне каждогодно».[20]
   Освящение главного придела собора состоялось 1 октября 1838 г. Торжество возглавил Высокопреосвященнейший Григорий Архиепископ Тверской и Кашинский.[21] «Храм внутри украшен стенною живописью; иконостасы все вызолочены сплошь на полимент, образа в них живописные, двери царские живописные же с резьбою, вызолоченною на полимент; пол весь чугунный»[22], - описывает собор строитель пустыни иеромонах Илиодор.

   [1] Книга записи церковных сумм // ГАТО. Ф. 177. Оп. 1. Д. 62. Л. 62.
   [2] 1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. Л. 9.
   [3] 1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. Л. 19 об.
   [4] 1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. Л. 20.
   [5] 1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. Л. 29.
   [6] В сем олтаре престол деревянный, вышиною аршин 6 вершков с четвертью, шириною аршин 11 вершков, длиною же аршин 12 вершков с половиною. В 1838 г. на иждивение бывшаго Строителя сей пустыни Иеромонаха Сергия 2го обложен с четырех сторон медными посеребренными листами, с вычеканеными на них изображениями, а именно: с западной стороны тайной вечери, с южной снятие со креста Спасителя, с восточной моление о чаше, а с северной положение во гроб. Весу в сей одежде 2 пуда 12 фунтов. Верхняя доска на сем престоле обита мишурою желтою на рчею / 1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. Л. 8 об.
   [7] 1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. Л. 66.
   [8] 1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. Л. 55.
   [9] Предалтарный иконостас. При главном престоле соборной церкви предалтарный иконостас деревянный вызолочен весь червонным золотом на полимент, с резобою и цировкою в один ярус, устроен на монастырскую сумму. В средине царские двери деревянные, резныя, вызолоченыя на полимент, в них шесть овальных образов…
   С правой стороны местная живописная икона Спасителя на доске длиною два аршина с половиною, а шириною аршин с вершком без оклада. Над оною иконою под карнизом иконостаса живописный образ Осязания Апостолом Фомою Воскресшаго Спасителя полукруглый без оклада в диаметре аршин. Южная дверь с живописным изображением архангела Гавриила без оклада длиною три аршина 12 вершков с половиною, а шириною аршин полтора вершка. Над нею под карнизом Иконостаса живописный образ Входа Господня во Иерусалим четырехугольный, без оклада, длиною 7 вершков.
   С левой стороны местная икона Божией Матери с предвечным младенцем живописная на доске без оклада длиною два аршина с половиною а шириною аршин с вершком. Над оною иконою под карнизом иконостаса живописный образ: беседа во храме с книжниками и фарисеями двенадцатилетнего отрока Иисуса полуциркулнаго вида в диаметре аршин, без оклада. Северная дверь с живописным изображением архингела Михаила без оклада длиною три аршина 14 вершков шириною аршин два вершка. Над нею живописный образ ВозвиженияЧестнаго и Животворящаго Креста Господня четырёхугольный длиною 7 вершков, шириною аршин.
   Над сими образами и дверьми возвышается полуциркульная арка в коей семь круглых живописных украшенных по сторонам резьбою без оклада образов изображающих Страсти Господни, а именно: 1. Возложение на главу Спасителя терновый венец. 2. Бичевание Его. 3. Лобзание Иуды. 4. Моление о Чаше. 5. Приведение Господа пред суд Пилатов. 6. Показание Его народу Пилатом. 7. Несение Спасителем креста. Под сею аркою поверх царских врат и над резным осенением Св. Духа в резном круглом венке живописный на доске образ Тайной Вечери без оклада, в диаметре аршин 5 вершков. По правую сторону онаго образа малый в раме живописный на доске образ поклонения волхвов Родившемуся Иисусу без оклада. По левую такого же вида и искусства и величины образ Рождества Божией Матери без оклада».
   Справа от главного престола помещалась главная святыня обители – «Древняя чудотворная икона Святителя и Чудотворца Николая Мирликийскаго длиною аршин, шириною 13 вершков, иконописная на доске, под балдахином в деревянной позолоченной раме, за стеклом. На ней риза и венец серебряные вызолоченые, чеканной работы 84 пробы, венец с митрою унизан камышками простыми и стразами, на ризе вычеканены 1-е Евангелие живописным изображением на финифте Воскресения Христова, а по углам четырех Евангелистов, чеканной работы, которое с трех сторон такими же прозрачными камышками, 2-е омофор с тремя финифтяными крестами украшенными сияниями из тех же камышков. Вверху по сторонам лика изображены на финифти Спаситель и Божия Матерь и оба сии изображения обнизаны камышками. Каймы на ризе серебряныя, вызолоченыя, на них вычеканены в шести клеймах чудеса Святителя (одного клейма нет) между коими восемь херувимов, и восемь надписей с чернью. В оной ризе кроме финифтяных штук, весу девять фунтов и 74 золотника. Другая риза сей же иконы медная вызолоченая чрез огонь, длиною 15 вершков с половиною, шириною 12 вершков с сиянием вокруг митры на Святителе. По краям выбиты шесть чудес Чудотворца Николая, в средине митры камешек светло-фиолетоваго цвета» / 1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. ЛЛ. 11-13.
   [10] Д. Ивлев. К строительной истории Никольского собора / ВИКА № 17. Вышний Волочёк. 2018. – С. 25.
   [11] Алексей Гаврилович Венецианов. Статьи. Письма. Современники о художнике / Л.: Искусство. 1980. – С. 141.
   [12] Алексей Гаврилович Венецианов. Статьи. Письма. Современники о художнике / Л.: Искусство. 1980. – С. 97.
   [13] Д. Ивлев. К строительной истории Никольского собора / ВИКА № 17. Вышний Волочёк. 2018. – С. 26.
   [14] 1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. ЛЛ. 22 - 23. Предалтарный иконостас деревянный в один ярус с резьбою и цировкою, вызолочен на полимент золотом. В середине его Царския двери деревянныя, резные вызолоченыя сплошь с резным образом Благовещения Божия Матери вышиною три аршина, а шириною аршин 9 вершков… Над царскими вратами Господь Саваоф и Дух Святый с сиянием резные вызолоченые. С южной стороны: Местная икона Спасителя Живописная на доске, длиною аршин 9 вершков, а шириною 12 вершков. Икона Александра Свирского… Южная дверь с живописным изображением Новаго завета, длиною три аршина с вершком, а шириною аршин без оклада. С северной стороны: Икона Владимирския Божия Матери, живописная на доске, длиною аршин 9 вершков, а шириной 17 вершков без оклада. Икона Святаго Великомученика Георгия… Северная дверь с живописным изображением Ветхаго завета (Над всеми этими образами в прямоугольных рамах двунадесятые праздники – Д.И.). Над сим Иконостасом возвышается полуциркульная позолоченая арка, среди коей деревянный возвышенный, поддерживаемый ангелами крест, а на ней в круглых рамках три образа: 1. Тайной вечери, 2-й Ведения на суд Иисуса к Пилату и 3-й взятие его в саду Гефсиманском. По сторонам прохода из сего придельнаго храма в настоящий соборный устроен такой же иконостас, где вставлены в рамках иконописные святцы на досках (Л. 23 об) с северной и южной стороны, на каждой по шести образов…
   [15] 1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. ЛЛ. 31 - 32.
   Иконостас деревянный в один ярус с резьбою и цировкою вызолочен сплошь наполимент золотом. В средине иконостаса Царския двери деревянныя, вызолоченыя сплошь с резным изображением благовещения Пресвятыя Богородицы, вышиною три аршина, а шириною аршин 9 вершков. Над ними в сиянии Господь Саваоф и Дух Святый. С южной стороны: Местная икона Святыя троицы… Икона Святаго Праведнаго Иоакова Боровицкаго чудотворца… Южная дверь с изображением Архангела Гавриила… Далее к югу под балдахином древний образ Святителя Николая иконописный длиною 1 аршин, а шириною 12 вершков с половиною, на нем риза серебряная позолоченая без пробы, в венце вставлены три простыя камня… С северной стороны: Икона Покрова Божией Матери… Икона Святаго Благовернаго князя Александра Невскаго… Северная дверь с изображением Архистратига Михаила (Над ними образа в деревянных четырёхугольных рамах – Д.И.) Над сим иконостасом возвышается полуциркульная деревянная арка, среди коей деревянный вызолоченный, поддерживаемый двумя ангелами крест, на самой арке в клеймах три малые образа: 1-й Омовение Спасителем ног ученикам, 2-й Моления его о чаше и 3-й Поручение Спасителем ключей Апостолу Петру…
   [16] Д. Ивлев. К строительной истории Никольского собора / ВИКА № 17. Вышний Волочёк. 2018. – С. 27.
   [17] В приделах Соборной церкви висят по стенам в позолоченых рамах девять на холсте живописных картин, изображающих чудеса, бывшия от древняго чудотворнаго образа Святителя Николая, каждая длиною три, а шириною два аршина:
   1) Святитель Николай в 1657 году избавляет от пожара соборную церковь в которой стоял его чудотворный образ.
   2) Вторичное избавление церкви от пожара в 1664 г.
   3) Чудесное исцеление некоторой женщины Ефросинии от глазной болезни в 1701 г.
   4) В 1705 году портной мастер наказуется за похищение слячением ноги и … язвою и по раскаянии чудесно исцеляется.
   5) Чудо в 1712 г. о том, как Святитель Николай девицу представляет в дом еянеобретавшуюся чрез долгое время.
   6) В 1709 году исцеление Устюжскаго воеводина сына одержимаго недугом.
   7) Чудо в 1802 г. исцеление от болезни крестьян в сельце Пхове Госпожи Гликерии Федоровой Козляниновой.
   8) В 1804 г. чудо о том, как Бежецкий помещик Куминов наказуется за дерзкое языкословие и по раскаянии исцеляется
   9) В 1805 г. изцеление расслабленнаго руками и ногами в городе Бежецке на реке Мологе / 1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. ЛЛ. 23 об – 24.
   [18] Дмитрий (Самбикин), архиепископ. Посещение преосвященным Димитрием (Самбикиным) храмов Вышневолоцкого уезда, 1898 г. // Наследие Вышневолоцкого уезда : А.Г. Венецианов и его ученики на Вышневолоцкой земле : Вып. 6 / Гл. ред. Д.М. Ивлев. – Вышний Волочёк. 2022. – С. 12.
   [19] Ноябрь, 15. Отдано крестьянину Господина Николая Петрова Мелюкова Григорию Васильеву за написание на холсте двух живописных картин Воскресение Христова и Положение Спасителя во гроб серебром тридцать шесть рублей. Оныя деньги серебром тридцать шесть рублей получил живописец Григорий Васильев и расписался / Книга для записки прихода и расхода церковных сумм при Николаевской Теребенской пустыни // ГАТО. Ф. 477. Оп. 1. Д. 72. Л. 37.
   [20] Илиодор, иеромонах. Историческо-статистическое описание Николаевской Теребенской пустыни, составленное настоятелем оныя,строителем Иеромонахом Илиодором. Тверь. 1860. – С. 33.
   [21] 1863 г. Опись Николо-Теребенского монастыря // РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3116. Л. 8.
   [22] Илиодор, иеромонах. Историческо-статистическое описание Николаевской Теребенской пустыни, составленное настоятелем оныя,строителем Иеромонахом Илиодором. Тверь. 1860. – С. 27.

   
     (По материалам паблика Дениса Ивлева в Дзене.)

     (Фото. № 33-39 из паблика Дениса Ивлева в Дзене.)
    

• Николо-Теребенский женский монастырь
  
      

Посмотреть всю карту

    

• < Назад
• Вперёд >